— Это помогает? — спросил Деррил.
— Иногда. Мне таким путем удалось схватить нескольких преступников. Парня по кличке Мясник, орудовавшего большим ножом для разделки мяса. Вот так я его и поймала.
— У вас после этого не возникает… гадливого ощущения?
Лоррен рассмеялась, но в ее голосе не прозвучало ничего веселого.
— Я долго стою под душем. И не один раз. Стою под горячим душем. Это не помогает. Знаете, есть люди, с которыми я могу разговаривать. Это тоже не помогает. Затем я иду к могилам тех, кого он убил, или смотрю на фотографии жертв. Я также смотрю на людей, ходящих по улицам, которых ему не удалось убить. И мне от этого становится лучше. Это единственное, от чего мне становится по–настоящему хорошо.
— А как же сейчас? — спросил Деррил. — Вы еще не взяли его и знаете, что он на воле.
— Тут ничего не помогает, — ответила Лоррен. — Мне будет плохо до тех пор, пока я не доберусь до него.
— Вы суровы.
— Да. Но иногда это срабатывает, так что стоит быть суровой.
— А прямо сейчас? — настаивал Деррил. — Что вы чувствуете? Где он? О чем он думает?
Лоррен сделала левый поворот на Филберт–стрит.
— Мне трудно разобраться в настоящем случае, — сказала она. — Этот преступник не похож на других. Я не могу уловить его, не могу отчетливо представить его в уме.
Деррил подумал, что в ее словах что–то есть, если Лео и сестры Холлиуэл не ошибаются. Даже Лоррен неспособна постичь его, несмотря на свой богатый опыт.
— Могу сказать, что я думаю, — продолжала она. — Я думаю, что ему это нравится. Вряд ли он из тех, кто старается уговорить себя не делать этого или убедить себя, что это совершает кто–то другой. У него творческий подход. Мы до сих пор не знаем, какое оружие он использует, а это значит, что оно не совсем обычное. Он наносит им удары так часто, потому что получает от этого примитивное удовольствие. Однако поэтому мне труднее понять его, постичь умом, он какой–то внеземной.
— Я почти уверен, что вы правы, — сказал Деррил.
Но она словно не слышала его и пребывала в состоянии транса.
— Он любит туман, — продолжала она, — ибо туман скрывает, приглушает его шаги.
Убийца может красться сквозь него и вынырнуть, прежде чем жертва догадается, что он рядом. Не успеет она побежать или крикнуть, как он набросится на нее.
Говоря без пауз, словно не она ведет машину, Лоррен сделала такой резкий правый поворот на Стоктон–стрит, что шины завизжали, и направила машину к воде.
— Куда вы едете? — спросил Деррил.
— Туман поднимается, — пояснила Лоррен. — Я буду держаться поближе к воде. Он там.
Деррил не знал, права ли она, но эта версия была ничуть не хуже другой. Он умолк и не мешал ей вести машину.
Избавившись от чар, Пайпер первой начала подниматься на чердак, надеясь еще раз обнаружить Тимоти Макбрайда. На этот раз она знала о нем достаточно много, и это могло помочь. Пейдж собрала разбитое зеркало, которого тот касался, когда был еще соткан из воды, а не из плоти и крови. Она надеялась, что этого будет достаточно. Поиск представлял собой гораздо более трудное дело, чем казалось, и было бы чрезвычайно досадно, если бы он не дал результата. Или если бы вышло как в прошлый раз, когда казалось, что объект одновременно находится везде, а это равносильно его полному отсутствию.
Она бросила взгляд на карту и зеркало, на сестер, которых этот парень обидел больше, чем она, а точнее, оскорбил. В эти дни Пайпер, как и подобало в ее возрасте, вела себя рассудительно, но если сестры испытывали боль, ей было не легче. Если он уязвил ее косвенно, то все равно уязвил. Это невозможно отрицать. А он, как непрестанно указывал Лео, находится там, на свободе, и, скорее всего, будет продолжать свое черное дело и набираться новых сил.
Кто знал, сколь сильным он может стать, если учесть, что у него много времени и в городе достаточно потенциальных жертв?
Ей даже не хотелось думать об этом, не хотелось озвучивать вопрос, ответ на который мог быть ужасным. Она встала перед картой и подняла хрустальный шарик.
Тереза Пинеда вышла замуж за Грега Логана, когда им обоим было по двадцать лет, хотя большинство друзей твердили, что она рехнулась. Он белый американец и даже занимается серфингом, говорили они, и не поймет ее образа жизни. Он едва мог связать несколько испанских слов, чтобы заказать маисовую лепешку в закусочной. Все видели, что они молодые и безумно влюбленные, совсем еще дети. Она выслушала все возражения, разумные доводы. Но они все равно поженились, сбежав на один день в Карсон Сити.
