— И не нужно, — сказал Нехлад. — Мы пройдем только до того места, где лес смыкается с горами. Дальше в любом случае не проберемся в этот раз, но и того довольно, что иных путей на север, кроме перевала над Хрустальным городом, поблизости нет. Оттуда мы свернем и вдоль леса двинемся до тех холмов — надо узнать, что за ними.
— За холмами великая река, — не задумываясь, ответил Найгур.
— Та, которую вы называете Лесной водой?
— Верно, Ваутвойтар.
— А что за ней?
Тут лих слегка замялся, и Кручина не удержался от улыбки:
— Должно быть, другой конец света?
— Нет, не совсем… Там тоже лес — Даориваут.
— Древлетский лес? — удивился Радиша. — Разве древлеты живут и здесь?
— Наши соседи даори говорят: да, — ответил Найгур. — Но они и сами давно не видели своих западных родичей, уже много поколений.
— Ничего удивительного, — откликнулся Кручина. — Многие древлеты ушли на юг. Они захватили пришедшее в упадок Ливейское царство и теперь правят огромными землями. Сами себя по-прежнему называют даори, но, кажется, давно перестали понимать древлетов, которые остались в лесах. Может статься, чащобы по ту сторону Ваутвойтар опустели…
— Это нужно проверить, — сказал Нехлад. — Как-никак насельники Древлетского леса будут и нашими соседями. Надеюсь, против Лесной реки вы ничего не имеете, Найгур?
Лих отнюдь не казался уверенным, обдумывая вопрос.
— Темны напоенные чарами струи Ваутвойтар, и омуты ее непроглядны, настороженной дремою скованы заводи, и туманны ее берега, — нараспев ответил он. — У нас говорят, что в водах Ваутвойтар — мощь с той стороны, ибо она — дочь Эйаткунваута, но… река не враждебна лихам. Туда мы пойдем.
— Неужели тебя все еще пугает Ашет? — подивился Кручина. — Ведь ты прошел его с нами почти что насквозь и видел: здесь нет ничего страшного! Это прекрасная и щедрая земля.
Найгур вздохнул, покачав головой:
— Хорошо бы, предания ошибались. Но Ашет обманчив — так у нас говорят.
— Как же ты тогда решился с нами пойти? — воскликнул землемер. Этот вопрос давно занимал его.
Настал черед Найгура удивиться:
— Но здесь так интересно! И так привольно… — Помедлив, он добавил: — Нас назвали сумасшедшими, когда мы решились идти. Но мы же ловчие! Нам и нужно быть чуточку сумасшедшими, — закончил он с обезоруживающей улыбкой.
Кручина, вздохнув, отступил, должно быть навсегда распрощавшись с надеждой понять лихов. Сумасшедший у них — значит, это плохо, но хорошо, когда он диких коней ловит! Как будто это не обычный труд, как всякий другой…
И как их боги благословляют, любопытно тогда знать: на сумасшествие, что ли?
Нехлад лишними вопросами себе голову не забивал.
— Сегодня поохотимся, — сказал он, — и поищем остатки строений. Здесь, должно быть, стоял какой-то храм, во не могли же построившие его люди жить далеко.
— Это могильник, — сказал Найгур.
Ворна вздрогнул и, дико глянув на лиха, воскликнул:
— Харажский ты рог, кикимору тебе в жены! Что же сразу не сказал? Мы, выходит, по костям топчемся?
— Ты же воин, разве тебе привыкать?
— Думай, что говоришь! Поле боя — это одно, а погребения топтать — скверно.
— Древние нарочно так сделали, — успокоил его Найгур. — Мы думаем, они так молились: попирая прах, обращались к душам в небе.
— А разве на востоке равнины есть такие курганы? — спросил Нехлад. — Откуда ты знаешь, что это могильник?
— Один есть, на западе от Войтар. Он хорошо сохранился, на его верхушку ведет каменная лестница. А у подножия — вход. Внутри — закрытые каменные ложа, а рядом — бронзовое оружие странного вида. Подле одного гроба — золотой венец. Но кто там лежит — мы не знаем.
«Кому там лежать, кроме подданных Хрустального города? — подумал Нехлад. — И все же странно, что они оставили после себя только могильники». Он вновь присмотрелся к каменным глыбам: нет, различить, что на них было изображено древними, не удавалось.
— Такие камни там тоже есть? — спросил он.
— Точно такие и так же стоят, — ответил Найгур. — На них высечены крылатые кони и люди в островерхих шапках с копьями. Еще — солнце, месяц и звезды.
— Непременно покажи мне это место, когда вернемся, заинтересовался Радиша.
