Кто-то откинул крышку люка, пытаясь выбраться из кубрика. Мирослав прыгнул ногами вперед, налетел на вылезающего солдата, и они вместе рухнули на настил нижней палубы. В светлом прямоугольнике над их головами пронеслась ушастая тень. Русич нащупал эфес меча на перевязи барахтающегося испанца и оторвал его вместе с ножнами. Вскочил на ноги и, расталкивая выбегающих навстречу солдат, бросился на корму, где виднелись два открытых иллюминатора.
Гусеницей ввернувшись в узкую бойницу, воин выскочил на грубо вырезанную из дерева цветочную гирлянду, украшавшую корму. Конструкция зашаталась, надрывно заскрежетали выдираемые из дерева гвозди. Заметив привязанный за кормой ялик, Мирослав прыгнул. Пролетев по воздуху больше сажени, он приземлился точно в лодку, проломив гнилую банку и чуть не опрокинув посудину. Обрубил швартовый канат и, не вставляя весел в уключины, на индейский манер, погнал ялик к другому кораблю.
— Carga los cañones! — закричал он что было духу. — Enemigo![74]
У живущих в постоянной готовности к очередной битве конкистадоров и так все было заряжено. Оставалось только откинуть крышку фитильного ящика и выдернуть из его нутра тлеющий фитиль. Над бортом соседнего корабля замелькали шлемы арбалетчиков. Подогнав лодку к борту, Мирослав вскарабкался по трапу.
— El monstruo de lago![75] — заорал он прямо в лицо подбежавшему капитану стрелков. Многие уже видели змея, поэтому объяснять им больше ничего было не надо.
Заработали машинки для натягивания арбалетов, закурились сизым дымом фитили, зашумели вытаскиваемые из ножен мечи. Не носившие при себе оружия матросы потянулись за баграми. Мирослав отскочил под грот-мачту и замер с обнаженным мечом руке.
Змей появился за кормой медленно и величественно. Повел из стороны в сторону распущенным капюшоном. Два фальконета рявкнули столбами огня ему прямо в глотку. Десяток арбалетных болтов вспорол воздух в том месте, где только что горели злобой его глаза. Ядро плюхнулось в воду, подняв вверх облачко шипучего пара.
— Под днище ушел! — крикнули с юта.
— Пригнитесь! Схватитесь за что-нибудь! — закричал Мирослав, предчувствуя, что сейчас произойдет.
Удар под киль встряхнул жалобно застонавшую рангоутом бригантину. Несколько человек с воплями полетели за борт. Мачты накренились, обшивка заскрипела, нутро корабля жалобно вздохнуло, впуская в себя потоки воды.
— Пробоина в трюме в районе четырнадцатого шпангоута, — деловито сообщили откуда-то снизу. Матросы побежали к люку.
— Змей на правой скуле!
Арбалетчики стремглав бросились туда, пушкари ослабили канаты, удерживающие лафеты, и стали разворачивать стволы.
— Вот он! — крикнул кто-то.
— Пли! — раздался голос капитана стрелков. Тетивы глухо ударили о ложа, посылая в цель тяжелые болты. Рявкнула пушка соседнего корабля. В узком пространстве между бортами поднялся и лопнул брызгами столб воды. Несколько десятков стрел вспороли поверхность вокруг. Змей появился около флагмана, навалился на бушприт, обламывая и утягивая на дно паутину канатов. Вслед ему вразнобой замолотили ружья.
Еще один корабль дрогнул, люди горохом посыпались за борт, попадая под взбивающий кровавую пену хвост.
На борту флагмана светлячками зажглись фитили в руках самопальщиков. Рявкнули аркебузы, полив месиво свинцовым дождем. Снова заговорили арбалеты. Змей зашипел раскаленным камнем, на который пролили влагу, и исчез под водой.
— Смотреть, всем смотреть! — неслось над кораблями. — Заряды! Арбалетчики на правый борт. Товсь!
Свистели боцманские дудки. Стрелки разбирали позиции. Матросы крепили грузы, чтоб не мешались под ногами, растаскивали брусья и багры для заделывания пробоин.
Мирослав, ставший чувствовать змея не хуже, чем тот его, воткнул меч в доски под ногами и, перепрыгивая через сползающие по кренящейся палубе сундуки, кинулся к установленной на поворотном лафете гарпунной пушке. Вырвав у артиллериста фитиль, он припал к ушкам орудия, разворачивая его в темноту, и вдавил тлеющую паклю в запальное отверстие.
Порох занялся прежде, чем уродливая голова змея показалась над поверхностью. Пушка грохнула, заложив уши. Гарпун с широким, как лопата, зазубренным наконечником понесся к цели. Загрохотала разматываемая цепь.
