– Ах, Ханна, Ханна! – воскликнул Антонов, разразившись гомерическим хохотом. – Ты уже не тот молодой коммодор-самозванец, что явился ко мне, когда Второй флот прорвал блокаду Данцига.
Прошло шестьдесят лет, но Ханна Аврам прекрасно помнила коридоры сверхдредноута, где каждый шаг приближал ее к встрече с «Иваном Грозным» и ответственности за последствия собственных действий. Нетрудно представить, как чувствовала себя тогда Ханна, с помощью космических десантников захватившая власть в целой звездной системе, которой и управляла как диктатор, оправдывая свои действия весьма спорными правовыми прецедентами. Ханна помнила эту встречу с «Иваном Грозным», из которой вышла целой и невредимой, космические сражения, в которых потеряла руку и утратила остатки молодости, долгие годы службы в мирное время, наполненные политической борьбой, намного более страшной, чем схватки в глубинах космоса.
Она тряхнула копной уже поседевших волос:
– Да, я изменилась. Я уже немолода и не такая стройная, как была. Увы, но омолаживающая терапия не всесильна.
– Я не это имел в виду. Ты возмужала, но не стала циничной и не пресытилась жизнью. Ты сохранила самое главное – свои идеалы, хотя и узнала, как много у жизни способов глумиться над ними. Те, кто теряет идеалы, беднеют. Ты же с годами лишь богатеешь.
Несколько мгновений Ханна Аврам чувствовала себя неловко. Она знала, что не многим приходилось слышать от Ивана Антонова такие слова в свой адрес. Потом унаследованное от многих поколений предков чувство юмора подсказало ей, что лучше превратить разговор в шутку.
– Посмотришь на наших политиков, поневоле станешь цепляться за любые идеалы! Кому это знать, как не вам!
– А как я обрадовался, когда ты стала командовать вооруженными силами вместо меня?! Я чуть не помер со смеху, думая, что эти сволочи вот-вот наложат в штаны, узнав, как ты прижала к ногтю правительство Данцига!
– Ну, полно вам, Иван Николаевич. Я действовала в чрезвычайной и, пожалуй, единственной в своем роде ситуации. Кроме того, я опиралась на юридические прецеденты.
– Ну да, конечно! Твоему юрисконсульту нужно поставить памятник или заказать ему цикл фантастических романов… Правда, твой маленький путч в Данциге прекрасно удался… Кроме того, – добавил Антонов, ухмыляясь с нескрываемым удовольствием, – политиков необходимо время от времени пугать до смерти. Это им только на пользу!
– Вы неисправимы!
– Говард Андерсон говорил мне то же самое, – признался Антонов. – Ему почему-то казалось, что я не уважаю законно избранные гражданские власти.
Ханна Аврам с трудом удержалась от того, чтобы не расхохотаться.
– Что вы говорите! – улыбаясь до ушей, воскликнула она, но сразу же помрачнела. – Кстати, о политиках! Я не смогла помешать некоторым из них нарядиться в военную форму и вылететь вместе с подкреплениями к адмиралу Муракуме.
Антонов нахмурился:
– Что поделать! От этих «гастролеров», делающих карьеру подглядывая и подслушивая за всем происходящим на флоте, никуда не денешься.
Потом морщины на лице Антонова разгладились, и он посмотрел на Ханну почти покорным судьбе взором:
– Скажи спасибо, что в Сарасоту наконец направились подкрепления!
– Лично я, – мрачно заметила Ханна Аврам, – благодарю бога за то, что мы вывезли оттуда всех беженцев. Теперь они достаточно далеко, и я почти спокойна за их судьбу. Кроме того, мы уже приступили к эвакуации населения самой Сарасоты.
– Скоро там появятся первые корабли «змееносцев», – сказал Антонов. – За ними летят орионские и корабли гормов. Мы сможем реорганизовать ударную группу Муракумы, и она будет командовать настоящим флотом не только на бумаге.
– В этой связи встает еще одна политическая проблема, – с хмурым лицом сказала Ханна Аврам. – Некоторые высокопоставленные лица считают, что новым флотом не должен командовать простой контр-адмирал. Они настаивают, чтобы я заменила Ванессу офицером более высокого ранга.
– Что за чушь?! – Антонов возмущенно тряхнул огромной головой. – Подвиги Муракумы известны всем. Она на месте уничтожила более девяноста сверхдредноутов, а разведчики утверждают, что еще пятьдесят с лишним повреждены ею настолько тяжело, что отправились на ремонт. А уничтоженных ею легких кораблей просто не счесть. Только благодаря ее упорству и мужеству мы успели перебросить в Сарасоту новые корабли. А ее рейд в Юстину! Муракума не только спасла тысячи мирных жителей, но и так врезала «паукам» по соплям – если, конечно, у них текут сопли, – что они до сих пор не смеют нападать на Сарасоту. – Антонов усмехнулся и снова покачал головой. – К сожалению, я помню Муракуму очень смутно. Тогда она еще училась в военном колледже… Знаешь, Ханна, а ведь она, помимо всего прочего, очень красивая, даже элегантная женщина… Может, я слишком часто бываю несправедлив к офицерам молодого поколения?..
