Услышав, каким холодным, спокойным и абсолютно уверенным тоном говорит Ванесса, Леблан вздрогнул. Он понимал, что она наверняка права, и испытывал примерно такие же чувства, но его пугали пустые ненавидящие глаза Ванессы. Он откашлялся:
– Я и не думал, что ты сошла с ума… Просто мне очень жаль, что такими ужасными вещами приходится заниматься именно тебе.
– Не будь здесь меня, это пришлось бы делать кому-нибудь другому, – сказала Ванесса своим обычным голосом, пожала плечами и потянулась за своим стаканом. – И этот человек все равно…
Ее голос заглушил рев сирены, объявившей на «Кобре» боевую тревогу. Ванесса дернулась, как от удара электрическим током, и повернулась к монитору связи.
– Что происходит? – спросила она, хотя изображение вахтенного офицера на экране еще не успело сфокусироваться.
– Одновременный проход узла! – ответил офицер хриплым дрожащим голосом. – В количестве… – Офицер повернулся к другому дисплею. – В количестве более пятидесяти кораблей противника в первой волне, – через секунду доложил он.
– Понятно! Боевая тревога на всех кораблях!
– Есть!
Ванесса выключила монитор и отвернулась от пульта, расстегивая китель. Шкаф, в котором висел боевой скафандр, автоматически открылся, когда завыла сирена, и Ванесса бросилась к нему по устланному ковром полу.
– Марк!..
– Бегу!
Она краем глаза посмотрела на него и чуть не рассмеялась, глядя, как он трусит к люку каюты с обувью в руках.
– Встретимся на мостике!
Люк за Лебланом закрылся, прежде чем Ванесса успела ответить. Она потянулась к скафандру, машинально проверяя, все ли сигнальные лампочки загорелись на нем, но перед ее мысленным взором уже витала армада космических кораблей, прибывших по ее душу.
* * *
Шестьдесят легких крейсеров, как неудержимый водяной вал, одновременно ворвались в обычное пространство беззвездной системы К-45. Двенадцать из них совместились и исчезли в сполохах закружившейся водоворотом плазмы. Другие были уничтожены буями, чьи лазеры, действующие по принципу бомбы, могли делать только по одному выстрелу, испуская невероятно мощные лучи, проникающие сквозь электромагнитные щиты, пробивающие броню и разрушающие набор корпуса. Однако буи не могли стрелять координировано. Лишь по чистой случайности по одному крейсеру вело огонь достаточно буев для его уничтожения. Конечно, многие крейсера были сразу тяжело повреждены, но лишь несколько было уничтожено буями.
Уцелевшие крейсера, терявшие кислород и куски обшивки, на мгновение замерли, разыскивая противника, но поблизости ничего не было. Они еще несколько мгновений ждали, а потом двинулись цепочкой в сторону от узла пространства, прямо туда, где их поджидали мины. Вакуум потрясли чудовищные взрывы, когда спутники-истребители открыли по ним огонь ракетами, оснащенными боеголовками с антивеществом, но крейсера не повернули вспять.
Ванесса Муракума с каменным лицом наблюдала за гибелью последнего из вражеских крейсеров.
– Они прорвутся сквозь минные поля раньше, чем мы думали, – сказал Маккена, и Ванесса кивнула. Хотя для предстоящей битвы происшедшее и не имело особого значения, это в очередной раз подчеркивало страшную разницу между людьми и существами, из которых состояли команды кораблей противника. Несмотря на то что спутники-истребители несли ракеты, оснащенные боеголовками с антивеществом, минные поля были не очень плотными. В Сарасоте не нашлось достаточного количества спутников-истребителей, чтобы пытаться остановить с их помощью тяжелые корабли противника, но эти существа – эти пауки! – даже не пытались проделать в минных полях проходы обычным путем. Как же они мыслят, если целенаправленно посылают на гибель корабли, которые смогли бы пригодиться им в будущем, а не используют тяжелые корабли, которые легко прокладывают проходы в минных полях ценой незначительных повреждений?!
– Впрочем, какая разница?! – сказала она вслух и подняла глаза от главного монитора. – Когда послано предупреждение коммодору Райхману?
– Десять минут назад.
Склонив голову, Ванесса стала изучать карту. Узел пространства, ведущий в Эребор, находился «ниже» двух других, которые вели в Мерривезер и Юстину. Их расположение напоминало вершины прямоугольного треугольника. Расстояние между узлами, ведущими в Эребор и в Юстину, составляло всего пять с половиной световых часов. Ее линейные корабли долетели бы туда за шестьдесят пять часов, но линия Мерривезер-Юстина представляла собой гипотенузу треугольника, а транспорты Райхмана были в Мерривезере.
