Рин отвернулась. Да, делала. Помнила о своих обязанностях, только и всего.
Сидя за ее спиной, Чен-Лу кивнул. Все в жизни осталось, как прежде, ничто не поменялось. Она выполнит все, как нужно, просто повинуясь отлаженному ритуалу. Люк открылся, и в кабине появился Жуан.
— Никого и ничего, — сообщил он и опустился в кресло. — Люк я захлопнул, но не запер, на тот случай, если кому-нибудь нужно выйти.
— Рин? — спросил Чен-Лу.
— Нет! — дрожащим тоном произнесла она.
— Тогда я сам воспользуюсь счастливой возможностью, — усмехнулся китаец. Он встал, открыл люк и спустился на поплавки.
Даже не оборачиваясь, Рин была уверена, что люк только выглядит закрытым. На самом деле Чен-Лу оставил узкую щель и приник к ней ухом. Она принялась рассматривать напоминавшую ртуть поверхность реки. Аэрокар, казалось, завис в недвижном голубом воздухе, который медленно наполнялся жаром. Как только жар достигнет предельных величин, воздух запылает и взорвется.
Жуан посмотрел на нее:
— С вами все в порядке?
Странный человек, подумала Рин.
— Что-то у нас не так, — заметил Жуан. — Вы с Трэвисом шептались, пока меня не было. Не знаю, о чем вы говорили, но вы были явно не в себе.
Рин попыталась сглотнуть, но горло пересохло. Чен-Лу, естественно, стоит за люком и слушает.
— Да он… просто дразнил меня, — сказала она.
— Дразнил?
— Ну да!
— По поводу чего?
Рин отвернулась и стала изучать возвышавшиеся справа пушистые холмы, за которыми увидела белую вершину с тонзурой вулканического пепла на макушке. Безмятежность горного пейзажа вдруг передалась и ей.
— По поводу вас, — ответила она.
Жуан посмотрел на свои руки, недоумевая, с какой стати ее признание так озадачило его и смутило. Неожиданно Рин принялась напевать какую-то песенку. У нее был красивый голос — глубокий, с интимными обертонами.
Но Жуан узнал песню и удивился сделанному Рин выбору. Даже после того, как она замолчала, мелодия все еще буквально витала вокруг него, как туман. Это была грустная народная песня, обработанная Лоркой для исполнения в сопровождении гитары:
«Отложи свой топор, седовласая Смерть,
Рано мне в глубину твоих черных морей.
Рано мне покидать бытия круговерть,
Я — один из твоих самых верных друзей!
И пускай моя жизнь безмятежно течет
Как река, огибая утрат острова,
Я утратам своим потерял былой счет,
Ибо смерть, а не жизнь перед жизнью права».
Рин всего лишь напевала эту песню, но слова-то в песне были, и Жуан их знал!
Он взглянул на левый берег.
Берег зарос манговыми деревьями, чья густая темно-зеленая листва местами разнообразилась более светлыми листьями тропической омелы и пушистыми кронами пальм чонта. Прямо над кронами деревьев парили два черно-белых стервятника. Они медленно передвигались в выжженном, стального цвета небе, словно нарисованные.
Кажущаяся безмятежность сцены не могла обмануть Жуана. Не об этой ли обманчивой безмятежности поется в той песне?
Стайка райских танагр, сверкнув бирюзовым оперением, пролетела над рекой и, нырнув в джунгли, исчезла, будто их и не было.
Заросли манговых деревьев на левом берегу разошлись, и перед Жуаном открылась прогалина, поросшая травой, красно-бурая земля под которой была изрыта неширокими ямами.
Люк открылся, и Жуан услышал, как вошел Чен-Лу. Он захлопнул и задраил люк.
— Джонни! Там что-то двигается в деревьях за этой полосой травы, — сказал он. — Видите?
Жуан посмотрел туда, куда указывал китаец. Да, действительно, нечто передвигалось в тени деревьев — множество фигур, которые поддерживали темп, чтобы не отставать от аэрокара.
Жуан поднял эжектор.
— Далековато будет, — заметила Рин.
— Да, — кивнул Жуан. — Я просто хочу, чтобы они держались на расстоянии.
Он принялся возиться с задвижкой орудийного порта, но не успел открыть порт, как фигуры вышли из тени на солнце.
Жуан замер.
— Матерь Божия, матерь Божия, — шептала Рин.
Фигуры стояли группой на открытой местности, будто специально решили показать себя.
В большинстве своем они были антропоморфны, хотя среди них находились и гигантские копии насекомых — богомолов, жуков, а также некие незнакомые науке формы с хлыстоподобными хоботками. Антропоморфные существа были как две капли воды похожи на индейцев, похитивших Жуана и его отца.
