Одно из крыльев аэрокара стало тереться о свисающие в воду корни мангровых зарослей, и этот звук вывел Жуана из состояния дремоты. Он оглянулся и сквозь темноту увидел Чен-Лу. Тот не спал.
— Пора вам вставать, Джонни, и заступать на пост, — произнес китаец. — Рин спит.
— Мы часто таким образом касались берега? — прошептал Жуан.
— Не очень, — отозвался Чен-Лу.
— Мне следует установить подводный парус, который сделал Виеро.
— Парус не предотвратит касаний берега, — возразил китаец. — К тому же он зацепится за что-нибудь в воде и нас затормозит.
— Падре заизолировал крюки на грейферах, — объяснил Жуан. — Вряд ли зацепятся. А сейчас ветер дует против течения и будет дуть так до утра. Парус прибавил бы нам скорости.
— Но как вы его установите?
Жуан посмотрел в окно, подумал и кивнул:
— Вы правы. Нужно подождать до утра.
Рин беспокойно зашевелилась.
Жуан включил огни на крыльях. Лучи света ударили в плывущие по бокам аэрокара стены джунглей, выхватив из темноты стволы пальм саго, белеющие на фоне зарослей бамбука. Одновременно в лучах света проявились и два клубившихся столба мелких крылатых тварей.
— Наши маленькие друзья по-прежнему с нами, — вздохнул Чен-Лу.
Жуан выключил фонари.
Дыхание Рин вдруг стало прерывистым, словно ей не хватало воздуха. Жуан взял ее за руку и тихо спросил:
— С вами все в порядке?
Рин почувствовала его присутствие и испытала древнее как мир желание женщины ощущать рядом мужское плечо. Она устроилась поудобнее рядом с Жуаном и пробормотала в полусне:
— Как жарко! Здесь когда-нибудь бывает прохладнее?
— Она спит и видит сны, — прошептал Чен-Лу.
— Но тут действительно жарко, — произнес Жуан.
Его смутило, что Рин показала, что он ей нужен. Жуан понимал: Чен-Лу это изрядно позабавило.
— Ближе к утру мы сможем немного отдохнуть от жары, — проговорил Жуан. — Почему бы вам не поспать, Трэвис?
— Так я и поступлю, — кивнул китаец и вытянулся на узком ящике для инструментов, думая: Неужели мне придется убить их обоих? Какие идиоты, эти Рин и Джонни! Их тянет друг к другу, и они отчаянно борются с этим!
Ночной бриз раскачивал аэрокар. Рин, дыша глубоко и мирно, устроилась поближе к Жуану. Тот смотрел в окно.
Луна спряталась за холмами, и теперь только звезды высвечивали темные тени деревьев по краям потока. Гипнотическое движение неясных силуэтов убаюкивало Жуана, но он, напрягаясь изо всех сил, вглядывался в темноту за бортом. И лишь неспешное течение реки и ленивые дуновения ночного ветра нарушали вселенский покой, окружавший аэрокар с тремя пассажирами.
Ночь пробудила в душе Жуана мистическое ощущение тайны. Эта река была населена призраками людей, когда-то плывших по ней. Но жили в ней и другие, новые призраки, и их присутствие Жуан так явственно ощущал! Сама ночь была наполнена ими, и даже лягушки, чувствуя их, молчали в поросших водорослями плавнях.
Слева от них, в джунглях, какое-то существо издало лающий звук. И Жуану неожиданно почудилось, будто он слышит бой барабана. Далеко… очень далеко — вибрация, которую скорее ощущаешь кончиками нервов, чем слышишь ушами. Прозвучала — и затихла.
Индейцев вывели из Красной зоны, и он это знал хорошо. А кто тогда бил в барабан? Наверное, это игра воображения или просто биение пульса. Жуан замер, вслушиваясь, но уловил лишь мерное дыхание Чен-Лу и легкие вздохи Рин.
Река расширилась, а течение ее стало спокойным.
Прошел час, потом другой. Время будто замедлило свой ход, подчинившись плавному течению реки. Одиночество заполнило душу Жуана. Аэрокар, в котором они нашли убежище, казался ему хрупким и ненадежным. Как он ухитрялся доверять свою жизнь этой уязвимой игрушке, когда летал в ней над джунглями?
Нет, у нас не получится то, что мы задумали, подумал Жуан.
Тишину прервал низкий рокочущий голос Чен-Лу:
— А это точно Итакоаса? Вы уверены, Джонни?
— Да, — шепотом отозвался Жуан. И, в свою очередь, спросил: — Где здесь ближайший пункт цивилизации?
— Форпост бандейрантов в Санта-Мария де Грао-Куяба.
— Километров семьсот-восемьсот?
— Примерно.
Рин потянулась во сне, и Жуан почувствовал, что его мужское начало реагирует на ее женственность. Он заставил себя отвлечься от этих ощущений и сосредоточился на реке, извилистом коварном потоке с множеством порогов и глухих рукавов. На этой водной дороге их подстерегают опасности, и среди них существует еще одна, о которой он не сообщил своим спутникам — эти воды населены кровожадными пираньями.
