Едва я устремился к выходу из переулка, как путь мне преградил городской мальчишка. Он во все глаза уставился на меня.
— Глядите — тролль! — закричал он.
Откуда-то выскочили еще двое таких же подростков. Все трое мальчишек были повыше и побольше меня. Тот, кто меня обнаружил, был самый старший среди них, или просто самый высокий — в людях я, все же, плохо разбираюсь. На одном, кроме обносок, была яркая соломенная шляпа, которую он, скорее всего, сегодня где-то стащил. Достаточно грязные и в порванной одежде, они отличались от детей купцов, приезжавших к нам на болото. И настроены они были куда более воинственно, чем купеческие детишки. Особенно первый, долговязый.
— Откуда ты тут взялся, тролль? — сказал он, схватив меня за пуговицу на одежде.
Интерес в его глазах тоже присутствовал. Но злости было больше. Я подумал, почему? Что я им плохого сделал? И еще я подумал, что без драки тут точно не обойтись. А пуговицу, сделанную из черепашьего панциря терять жалко. Какие же пустяки приходят в голову, когда не знаешь, как поступить.
— Ты говорить умеешь, или только квакаешь, как лягушка? — спросил тот, кто меня держал.
— Говорить я умею, — как можно спокойнее ответил я, хотя голос пытался сорваться. — Только ты меня отпусти.
— А почему я должен тебя отпустить? — ласковым тоном спросил меня долговязый. — Ты же пришел к нам в город незваным. А мы тут чужаков не любим, правда, парни? — он обернулся к своим дружкам.
«Парни» дружно засмеялись. В момент, когда долговязый отвернулся, я вырвался и бросился бежать к выходу из переулка. Мальчишка в соломенной шляпе поставил подножку и мы покатились по земле, я в одну сторону, а он — в другую. Шляпа слетела с его головы и опустилась на пыльную землю переулка.
— Ах ты, гад… — навалился на меня сверху долговязый.
Второй схватил за ноги и стал шарить у меня по карманам. Его рука нащупала засунутый за пояс нож из клыка кабана-водосвинки.
Тролли не любят драться. Совсем не любят. И я — не исключение. Да и не умею, а с кем мне учиться было — с кузинами, что ли? Но когда во мне закипает ярость, я могу натворить много необдуманных поступков. Я просто встал на ноги и те, что сидели на мне, оказались лежащими на земле. И я решил, что больше не побегу.
Долговязый вскочил на ноги первым, и его кулак угодил мне по лицу. Ой! Как больно и неприятно! И противно. Я протянул руки, и мальчишка почему-то оказался в воздухе. Сам не знаю, как я его поднял — ведь долговязый был намного меня выше. Но его ноги земли уже не касались. Я надеюсь, что сжал я его не сильно — не хотел же я калечить человека, но он начал кричать довольно неожиданным тонким голосом:
— А-а-атпусти!
Двое других так и остались сидеть на земле, изумленно раскрыв рты, и, наверное, растерявшись.
— Вы что тут, совсем с ума посходили? — с забора спрыгнула девчонка и подбежала к нам. — Отпусти его немедленно!
Я поставил долговязого на ноги, и он схватился за бок.
— Ты же мне ребра чуть не сломал, дикарь.
— Сам хорош, Крот, почему к троллю пристал?! — набросилась на долговязого девчонка.
Крот? Почему Крот, интересно?
— Ты чего, Анга, вмешиваешься? — попытался дать отпор девчонке Крот. — Мы же тебя не трогали.
— Это я вмешиваюсь?! — закричала Анга, — Скажи спасибо, что я, а не мой отец!
— Анга, но ведь это же тролль, — робко сообщил с земли один из мальчишек.
— Ну и что? Какая разница, тролль, не тролль — вы к любому пристанете. Все! Надоели, уходите отсюда! — Анга и не думала давать им спуску. — А то — вы меня знаете!
Я подошел к Анге, вытирая бегущую из губы кровь. Мальчишки странно на меня посмотрели и поспешили убраться. Даже довольно поспешно. Чтобы сохранить свое достоинство, долговязый пробурчал что-то насчет того, что он меня еще поймает, но выглядело это довольно жалко.
Я поднял с земли оторванную пуговицу.
— А почему он Крот? — спросил я.
Анга неожиданно рассмеялась.
— Нашел о чем спрашивать. Он из семьи землекопов-чернорабочих, вот потому и Кротом прозвали. Ты-то сам как?
— Ничего, нормально. Спасибо, что вмешалась, а то я мог бы натворить дел.
Ее одежда больше походила на мальчишечью — такие же штаны ниже колен и коричневая куртка из плотной ткани, но отличалась куда большей чистотой, чем у тех сорванцов. Коричневые волосы более светлые, чем мои, и, конечно же, намного длиннее — заплетены в две косички. Не сравнить с моей торчащей жесткой щеткой. Чего это я ее волосы со своими сравниваю? Наверное, растерялся от вида глаз Анги. Они были совершенно голубыми. Никогда раньше таких не видел.
