– Мы связались с их работодателями, – отвечал Смит. – Господин Уиттиер, юрист, ушел с работы примерно в десять двадцать утра и не вернулся. Госпожа Уиттиер, агент по продаже недвижимости, вообще не вышла на работу.
– Мобильники?
– Один. – Смит протянул записную книжку. – Господин Умберто только что дал мне номер, я подумал, может, вы захотите позвонить сами?
– Спасибо. – Ференцо переписал номер в свой блокнот. – Давайте сначала осмотрим квартиру.
– Хорошая мысль, – сказал Смит. – Там тоже не без странностей.
– Да? – поднял брови Ференцо. – Покажите. Господин Умберто, пожалуйста, подождите здесь.
Хилл встретила их посреди гостиной, уперев руки в бока.
– Здравствуйте. Любопытное ограбление, как, по-вашему?
– Весьма нетрадиционное, – согласился Ференцо, оглядывая комнату.
Ни одна лампа, картина или диванная подушка не сдвинута с мест. Если комнату и обыскивали, то здесь побывали какие-то маниакально аккуратные грабители.
– Спальня?
– То же самое, – ответила Хилл. – На туалетном столике шкатулка с драгоценностями. Похоже, не трогали.
– Кто сообщил? – спросил Пауэлл.
– Владелец магазинчика на Девяносто шестой, – ответил Смит. – Говорит, госпожа Уиттиер сказала ему, что увидела на своем балконе людей, и попросила набрать девять-один-один. И сразу после того ушла.
– Сразу – после перебранки со своей юной подругой, – добавила Хилл. – Девочка лет двенадцати.
– Что за перебранка? – спросил Ференцо.
Он подошел к стеклянной раздвижной двери и бросил взгляд на балкон. Ничего, кроме двух деревьев в кадках.
– Он стоял слишком далеко, чтобы слышать разговор, – сказал Смит. – Зато видел, как госпожа Уиттиер схватила девочку за руки. А еще, после того как сказала ему набрать девять-один-один, схватила с полки шарф, повязала девочке на голову, и обе ушли.
– Интересно, – задумчиво проговорил Пауэлл. – Кто сейчас так носит шарфы?
– Женщины за восемьдесят и те, кто хотят изменить внешность, – ответил Ференцо.
Он достал резиновые перчатки и присел рядом с балконной дверью. На стекле рядом с замком выделялся какой-то странный круг, покрытый трещинами.
– Может, кредиторы? – спросил Пауэлл.
– Или мы говорим о похищении? – мрачно добавил Смит.
– Женщины обычно похищают младенцев, а не десятилетних, – сказал Ференцо, проводя пальцем по сетке трещин. Со стороны комнаты стекло было гладким. – Джон, посмотри-ка.
Он отступил в сторону, давая Пауэллу место.
– Похоже, ударили молотком или чем-то в этом роде, – предположил молодой напарник.
– Слишком равномерно распределены трещины, не похоже на молоток, – отметил Ференцо. – В середине нет следа от удара.
– Ты прав, – согласился Пауэлл. – Били чем-то помягче, чем обычный молоток.
– Кроме того, били снаружи, – добавил Ференцо. Осторожно, чтобы не смазать возможные отпечатки пальцев, он вынул палку от швабры из направляющей и отщелкнул замок.
– Хилл, сходи на лестницу и последи, чтобы Умберто не исчез.
Трое оставшихся полицейских вышли на балкон.
– Не понимаю, что тут можно делать, – заметил Пауэлл. – Разве что летом позагорать.
– Вон еще одна дверь. – Смит кивнул в дальнюю сторону балкона. – Может, пытались подслушать, что происходит в спальне?
– Вряд ли тут что расслышишь при таком движении, – проворчал Пауэлл, обходя деревья и направляясь к другой двери.
Ференцо сидел на корточках возле двери в гостиную.
– Молотком били явно с этой стороны, – сказал он, проводя рукой в перчатке по трещинам у замка.
– Погоди-ка. – Пауэлл вдруг остановился и припал на колено рядом с одним из деревьев. – Молотком, говоришь? Или топором?
– Что такое? – наморщил лоб Ференцо.
– Взгляни. – Пауэлл показал на комель дерева.
Ференцо подошел. В том месте, где ствол уходил в землю, виднелся неглубокий надрез примерно в дюйм длиной.
– Так, а вот это уже интересно. – Он нагнулся, чтобы разглядеть получше.
Надрез едва пробил кору, а края его выглядели странно гладкими, так же как трещины на стекле.
– Похоже, у них был довольно тупой топор.
– Там то же самое. – Пауэлл указал на другое дерево. – Вижу, – кивнул Ференцо. – Смит, пойди спроси Умберто, были ли у его гостей инструменты.
– Понял. – Смит вернулся в квартиру.
