Сыну Николаса Оуэну было четыре года, и он очень вырос за те два месяца, что Бернард его не видел. Бернард и не подозревал, что дети так быстро растут, пока не заметил разительных перемен в Оуэне и Моди.
— Линнет порой чрезвычайно утомляет себя. В ее положении следует все делать помедленнее. Но попробуйте только ей это сказать.
Бернард улыбнулся, надеясь, что Клэр тоже скоро забеременеет.
— Беатриса и Клэр приглядят за Линнет. Если она устанет, они усадят ее или приведут обратно, — сказал Николас. — Ты всегда найдешь повод поволноваться, Саймон. Успокойся.
— Ха-ха! Вот подожди, когда настанет твой черед. Посмотрим, что ты тогда скажешь.
Николас ласково погладил Оуэна по голове.
— Мне уже не терпится, — тихо произнес он. — Я уже столько всего упустил, когда рос Оуэн.
Оуэн был сыном Николаса, но не от Беатрисы, и теперь он, очевидно, надеялся поскорее исправить это положение.
Бернард наклонился к Саймону.
— Скажи, как ты узнал, что Линнет ждет ребенка?
Тот застонал.
— Это какой-то ужас. Она то рыдала, то смеялась, потом снова делалась печальной. Я как-то вошел к ней в аптеку и застал ее плачущей навзрыд. Я чуть с ума не сошел от страха. Когда же она, наконец, успокоилась, то сказала, что поняла, в чем дело. Я был готов к худшему, решив, что у нее смертельная болезнь. — Выражение лица Саймона смягчилось, и нежным голосом он произнес: — Она улыбнулась мне и сказала, что носит нашего ребенка. Я едва не упал.
— Плакала, говоришь? Клэр не особенно плаксива.
— Ты думаешь, что Клэр… уже?
Он похитил Клэр в начале августа. А сейчас середина сентября.
— У Клэр не было ее женских дел с тех пор, как мы с ней… сошлись. По крайней мере, я этого не видел.
Саймон поднял бровь.
— Быстро сработано.
— Не столько быстро, сколько часто. Видишь ли, я купил ей вуаль, которую носят в гареме, и…
— Перемените тему разговора, — вмешался Николас, взъерошив Оуэну волосы. — Оуэн уже кое-что понимает.
Оуэн зевнул, просыпаясь. Он вполне мог услышать слова, не предназначенные для его ушей.
Скоро и у меня на коленях будет спать маленький мальчик или девочка, с надеждой подумал Бернард.
— Моди так сильно подросла, — сообщил Бернард своим товарищам. — Когда Хью вынес ее из тюрьмы, она была совсем крошечной. А теперь уже ходит и карабкается повсюду.
— Когда вы отправляетесь в Хейлуэлл? — спросил Николас.
— Завтра или послезавтра.
— Бернард еще не вернул Хью его кольчугу и остальные доспехи. Да и Клэр нуждалась в отдыхе от семейных проблем, поэтому они решили попутешествовать.
— Ну, наконец-то, — произнес Саймон, глядя на дверь.
Бернард обернулся и увидел их жен, остановившихся перекинуться словом с госпожой Селуин. Все три женщины были, как на подбор, красивые и сильные. И преданные.
Клэр улыбалась. В руках у нее было полно свертков, правда, Бернард подозревал, что их содержимое предназначено не только ей. Она, наверняка, купила подарки и для него, и для Лилиан, и, возможно, для Гарта.
Николас опустил Оуэна на пол, и тот подбежал к Беатрисе, спрашивая, что она ему купила.
— Бернард, когда будет время, ты нам расскажешь про ту вуаль из гарема? — напомнил Николас.
Бернард засмеялся и поднял кружку.
— Уж не знаю, как нам это удалось, но мы все получили больше, чем того заслуживаем. Выпьем за наших любимых, дорогие друзья.
