– На машине?
– Да.
Они влились в поток транспорта, снова пошел снег, дорожные условия ухудшились, но Трейси не замечала никого и ничего, кроме крупной мужской фигуры рядом с ней. Бедро Кайла находилось всего в нескольких дюймах от ее собственного, его сильные загорелые руки лежали на руле, а запах… Трейси не знала, был ли то запах одеколона или лосьона после бритья и как он назывался, но точно знала: его следует запретить как оружие, опасное для женского рассудка. Хотя, возможно, на других женщин он действует не столь катастрофически.
– Пол на большой скорости врезался в телеграфный столб. – Пауза затянулась почти на минуту. Наконец Трейси не выдержала: – Он был пьян.
Кайл снова быстро взглянул на нее.
– Он часто пил?
– Да, – тихо сказала Трейси.
– А теперь вы хотите сменить тему.
Она с самого начала не желала затрагивать эту тему! Трейси неровно вздохнула и сцепила пальцы, надеясь, что Кайл не заметит, как у нее дрожат руки.
– Да, если можно. Кайл медленно кивнул.
– Расскажите мне о Санни.
По его бесстрастному голосу Трейси, конечно, не могла догадаться, что этот вопрос удивил его самого не меньше, чем ее. Она повернулась и ошеломленно посмотрела на него, на мгновение их взгляды встретились, но еще через мгновение густые ресницы скрыли выражение его глаз.
– Необычное имя. Вы сами его выбрали?
– Да, оно ей подходит. Она светлая, как солнышко… и такая милая, жизнерадостная…
В голосе Трейси появилась теплота, которой Кайл раньше не слышал, и неожиданно ему самому захотелось сменить тему.
– Охотно верю, – сказал он бесстрастно. – Но давайте вернемся к нашим делам. Я хочу в общих чертах изложить вам цель предстоящего разговора с Фрэнком Картером и его сыном.
Трейси молча слушала, но смятение мешало ей сосредоточиться, и она половину пропускала мимо ушей. Нет, напрасно она согласилась на эту работу. Несмотря на высокую зарплату, машину и прочие блага, лучше бы ей было никогда не переступать порог «Бедфорд Констракшнс». На предыдущей службе ей было ясно, какое она занимает положение. Алан Янг эксплуатировал сотрудников почти как рабовладелец рабов, но он был пожилой, толстый, лысый и за все два года, что она на него работала, ни разу не задал ей, ни единого личного вопроса. И ездил он в семейном фургоне.
Кайл немного изменил положение на сиденье, и нервы Трейси натянулись как струны.
Янг носил костюмы, которые продаются в обычных универмагах, чаще помятые, чем отглаженные. Трейси ни разу не видела на нем шелковой рубашки, а Бедфорд… От Кайла исходит аура богатства и власти, и дело даже не в одежде, он выглядел бы процветающим миллионером даже в плавках. Представив себе его в плавках, Трейси густо покраснела. Оставалось надеяться только на то, что Кайл объяснит ее румянец теплом в салоне – если вообще его заметит.
Он заметил и испытал новый всплеск того же чувства, которое охватило его в лифте, но тут же отдал своему телу приказ расслабиться. Да, Трейси напряжена и дергается, как кошка на раскаленной крыше, но какова была ее семейная жизнь и какие травмы оставила после себя – одному Богу известно. Хорошо, что мерзавец мертв. Кайл глубоко вздохнул и усилием воли сосредоточился на управлении автомобилем. Трейси Вудс – его секретарша, ни больше, ни меньше. Ее прошлое должно интересовать его лишь постольку, поскольку оно может повлиять на ее работу в его фирме.
Остаток пути прошел в молчании, но в машине ощущалось напряжение, и оба испытали облегчение, когда «феррари» остановился перед рестораном «Норд Инн». Трейси не успела и глазом моргнуть, как Кайл уже вышел из машины и открыл дверцу с ее стороны. Она ступила на мощенную булыжником подъездную дорогу и глубоко вздохнула. Трейси знала этот ресторан, но никогда не бывала в нем. Даже в лучшие времена здешние цены были не по карману им с Полом.
– Выше голову. – Трейси не сознавала, что Кайл наблюдал за ней, пока они шли к дверям здания. – Фрэнк Картер – хитрый старый лис, но прост в общении, его сын – весь в отца, они вам понравятся.
Возможно и так, но Трейси волновалась вовсе не из-за предстоящей встречи с владельцами «Картер Индастриз». Причиной ее смятения был мужчина, идущий рядом с ней. По какой-то неведомой причине его близость вызывала у нее неуправляемую реакцию, а с телом творилось нечто невообразимое, оно напрочь отказывалось подчиняться разуму. Самое ужасное, что этот процесс вовсе не собирался затухать, скорее наоборот – чем дальше, тем хуже.
