Так стоит ли моему отряду до последнего отыгрывать роль удирающих от неотвратимой смерти зайцев? Или следует остановиться, малёхо отдышаться и, встретив кошмар лицом, дать монстру последний отчаянный бой? Да, в последнем случае мы отправимся на перерождение на несколько минут раньше — потому как интуиция четко сигнализировала мне, что шансы отряда на победу в схватке с хищным черным облаком однозначно равны нулю — но… Мы встретим смерть в бою, как воины, а не получим карающий удар в спину, как жалкие трусы. И выгаданные в первом случае две минуты обреченного бега точно не стоят неизбежного потом посмертного разочарования, когда в Зеркале Последнего Вздоха перед перерождением каждому игроку отряда откроется горькая правда случившейся, по воле их лидера, трусливой смерти… — вот такая череда мыслей пронеслась в моей голове, и, взвесив все «за» и «против», я принял решение остановить отряд для подготовки к смертельной схватке.
Но меня неожиданно опередили.
— Позаботься о парнях, Рихтовщик, — прохрипела поравнявшаяся со мной Слеза. — И о Белке своей тоже позаботься, — ее залитое потом бледное, как воск, лицо исказилось в досадной ухмылке.
— Эй, ты че задумала, дура! А ну стоять! — зарычал я, и попытался перехватить подругу левой рукой. Но стоило отпустить ремень спящего Жабы, как крестник стал стремительно сползать с плеча, и, чтобы предотвратить падение парня в черноту, пришлось тут же вернуть руку на место.
— Через «Навигатор» я хорошо разглядела ублюдка, — бросила отскочившая в сторону Слеза. — Ты прав, у нас против такой хрени нет ни единого шанса.
— Погоди! Я что-нибудь придумаю…
— Не в этот раз, Рихтовщик, — оскалилась отчаянная бестия. — Прощай, любимый! И, пожалуйста, сделай так, чтобы моя жертва не стала напрасной…
— НЕ СМЕЙ!.. — но мой отчаянный крик прозвучал уже в спину отвернувшейся и рванувшей навстречу монстру подруге.
По тому, как вдруг скачками читерски начала возрастать скорость убегающей девушки, казалось бы, до предела вымотанной многочасовым ночным марафоном, я догадался, что подруга активировала свой Летящий Бег.
За считанные секунды сократив дистанцию с кошмаром до сотни примерно метров, Слеза сделала крутой поворот и понеслась в сторону. Облако непроницаемого мрака, мгновенно отреагировав на ее маневр, тут же поменяло цель преследования, и рванула вдогонку за отчаянной смертницей. То, с какой легкостью девушке удалось проделать этот фокус, подтвердило очередную мою догадку, что, следом за первым, Слеза активировала и второй свой читерский Дар Лакомый кусочек.
— Во дает, стерва долбанутая! — восхищенно прохрипела справа шатающаяся от усталости Белка.
— Запрыгивай на меня! — зло приказал я.
— Ну не здесь же, Рихтовщик, — нашла в себе силы хохмить едва живая от усталости блондинка. — Однако, ничему тебя жизнь не учит. И, как был кобелиной бессовестным…
— Хорош трепаться!.. На спину лезь! И закрепись там как-нибудь, — приказал я, останавливаясь.
— Да как? Тут же эти двое! — простонала привалившаяся сзади ко мне без сил Белка.
— Уж постарайся как-нибудь, млять!.. И, давай, быстрее там задницей шевели! Слеза жизнью своей платит за эти секунды передышки!
— Рихтовщик, хорош нагнетать. Ну переродится зазноба твоя разок — эка невидаль.
— Лезь, млядь! Не рассуждай!
— Да лезу я, лезу…
Через примерно пять секунд Белка надежно зафиксировалась на спине, обхватив ногами мои бока и сцепив ступни в замок на моем животе, руки же, протиснув между телами крестиков и моей шеей, девушка зафиксировала на вороте моей майки.
Пока мы «навьючивались», уводящая от отряда кошмар Слеза отбежала в сторону еще примерно метров на триста, и в предрассветном сумраке ее крохотная фигурка уже практически скрылась из виду, заслоненная по пятам преследуемым многометровым чернильным облаком.
— Она пустая, Белка, — с тоской глядя в след удирающей смертнице, вдруг разоткровенничался я. — У нее в запасе имеется единственная жизнь, которую она только что поставила на кон. А, учитывая количество скопившихся в последнее время вокруг нас врагов, выживать в одиночку, после перерождения, Слезе придется ой как не просто.
