Кажется, ей туда. Она уже порядком подзабыла маршрут, а ведь когда-то неслась сюда, сломя голову, и сердце щемило от предвкушения встречи…
Богиня раздраженно скривила уголки губ. Какой же дурой она тогда была! И как только могла связаться с дейвом! Конечно, как любовник, он был хорош. Даже сейчас воспоминания вызывают приятное тепло внизу живота. Но он такой не один. Много их, умелых любовников, особенно среди смертных. Да, смертные в этом смысле лучше любого Высшего. Они и в постели горячи, и избавиться от них не в пример легче.
Ксантина вздохнула. Сейчас она дорого бы дала, чтобы забыть ту свою безумную связь с дейвом, как кошмарный сон. Но как тут забудешь, когда есть вещественное доказательство – Мюрр. И почему только Акар не убил его еще при рождении!
– Что ты так долго, Ксантина? – раздался голос бывшего любовника. Потеряв терпение, он вышел из пещеры и увидел стоящую в задумчивости Богиню Весны. Его охватило раздражение. – Между прочим, я неспроста послал именно СРОЧНЫЙ зов!
– А я не обязана все бросать и мчаться, как только тебе что-то взбредет в голову! – огрызнулась Ксантина. – Пришла, как только смогла.
Акар поиграл желваками, с трудом погасив раздражение. Нет времени собачиться и выяснять отношения.
– Пойдем в пещеру, там прохладнее. А по дороге я расскажу тебе о проблеме…
Пещера и впрямь обрадовала ее приятной свежестью. К тому же, Акар позаботился о двух креслах и кувшинчике охлажденного вина.
– И что ты хочешь от меня? – поинтересовалась Богиня Весны, когда Проклятый закончил рассказ.
– Теперь твоя очередь прятать его! – отрезал Акар. – Он такой же твой сын, как и мой!
– Это невозможно. Малютки у меня нет. Где же мне прятать его?
– Есть посвященный тебе мир – мир Ксантины.
– Он ведь принадлежит не только мне, но и всем Богам. А я лишь курирую его.
– Ну и что? Неужели там не найдется какого-нибудь укромного уголка…
– Такого, куда при желании не могли бы сунуть свой нос остальные Боги, нет.
– И что ты предлагаешь? – обозлился Акар. Похоже, эта нахалка снова пытается увильнуть от решения проблем!
– Не знаю.
Воцарилось молчание. Первой заговорила Богиня Весны:
– Мы не сможем прятать его вечно. Рано или поздно он попадется.
Акар в ответ лишь вздохнул.
– Эту проблему нужно решить раз и навсегда, – твердо сказала Ксантина.
– Мы уже пытались, – напомнил Проклятый.
– Да. Но совершили ошибку, не доведя дело до конца… Акар, он должен исчезнуть. На-всег-да.
Ветер нахмурился и опустил голову. За последний год он начал испытывать к сыну нечто вроде симпатии. Но своя жизнь была дороже.
Проклятый отбросил колебания. Ксантина права. Мюрр должен умереть. Вот только как это сделать?
– Он стал очень силен, – задумчиво сказал Акар. – Не думаю, что мне… да и нам с тобой обоим… удастся справиться с ним.
– Ну, мы же не так глупы, чтобы вступать в открытый бой. А управу можно найти на любого силача, – возразила Ксантина. – Важно лишь разыскать его самое слабое место.
– Ты что-то задумала? – догадался Акар.
Ксантина кивнула:
– Да. Как, ты говоришь, зовут эту его жену?
– Веста.
– И он, ты считаешь, действительно сильно привязан к ней?…
…Теплые волны лениво шевелили песок. Послеполуденное солнце постепенно теряло силу, хотя жара еще сохранялась. Поэтому гости местного владыки предпочитали укрываться под разноцветными тентами, чтобы оттуда, сидя в удобных тростниковых креслах, наблюдать за представлением.
Разыгрывалось одно из сражений недавней войны. Рабы-гладиаторы дрались под палящим солнцем не на жизнь, а на смерть. Гости же подбадривали их азартными криками и попивали прохладительные напитки, которые услужливо разносили рабыни.
Из-за жаркого климата вся одежда гостей состояла из кусочков ткани, едва прикрывающих наготу, а рабы и рабыни вообще ходили обнаженными.
Среди приглашенных были и Мюрр с Вестой. Он выдавал себя за управляющего одной из дальних провинций, который по какой-то надобности вместе с женой решил посетить столицу.
Этот мир был последним в их «туристическом маршруте», завтра поутру они собирались возвращаться на малютку.
– Ты куда это смотришь, дорогой? – ревниво прошептала Веста, обнаружив, что Мюрр пристально разглядывает одну из обнаженных рабынь.
