Мюрр огляделся, ища, к чему бы привязать свободный конец, но все деревья росли довольно далеко, а глубину колодца сразу определить трудно, во всяком случае, дна не видно. Поэтому мог пригодиться каждый дюйм веревки. «Срублю дерево и положу поперек отверстия». Он выбрал ствол потолще и направил на него поток магии. Вернее, попытался. Но невидимое покрывало, словно пиявка, всосало в себя большую часть волшебной энергии, а той, что осталось, хватило лишь, чтобы срубить с дерева щепку.
– Мюрр! – позвала из колодца Веста. – Больно! Не могу дышать! Скорее, Мюрр!
Повелитель Холода плюнул на магию и схватился за топор. Вскоре срубленное дерево лежало поперек колодца. Мюрр крепко привязал веревку к стволу и начал спуск. Конечно, он мог бы спланировать на крыльях, но колодец оказался слишком узок для такого маневра. Веревка надежнее.
Вскоре Мюрр оказался висящим в колодце, а до дна оставалось расстояние примерно еще в два его роста. Он попытался рассмотреть, куда прыгать. Гладкий блестящий камень, из которого был сделан колодец, слабо светился, создавая призрачный розоватый сумрак. В его свете Мюрр различил на дне женский силуэт.
– Веста! – окликнул он.
Женщина не отозвалась. Ее тело напоминало сломанную, разбитую куклу, а вокруг расплывалась темная лужа. В ноздри ударил резкий запах крови и мочи. Мюрр поспешно разжал руки, спрыгивая на гладкий пол колодца. Надо торопиться! Он хорошо знал этот запах – так пахла смерть…
Мюрр склонился над Вестой. Мертва! Но если вязь жизни еще цела, он сможет ее спасти. Повелитель Холода разорвал на женщине одежду, жадно разглядывая видимый лишь ему рисунок на ее теле. Вязь жизни – так он называл про себя эти узоры. Мюрр не просто видел их, для него они были материальны. Он мог связать разорванные линии в узелки, и тогда человек оживал, а раны излечивались.
От падения с такой высоты вязь жизни Весты превратилась в спутанный клубок. Мюрр распутывал линии, завязывал разорванные узелки, восстанавливая узор, и старался прогнать от себя мысль, что может не успеть. Ведь тогда Веста уйдет от него навсегда! Как Костас. И как Ронна…
Повелитель Холода едва не выл от беспокойства, его сердце сжималось от тревоги, но руки продолжали спокойно и методично работать. Наконец Веста шевельнулась, приоткрыла веки и тотчас застонала от боли.
– Потерпи, милая, скоро боль пройдет, – пообещал Мюрр.
– Ты… плачешь?
– Что? – Повелитель Холода провел рукой по своей щеке, удивляясь, почему она вдруг стала мокрой. – Нет, это… так… Я просто очень испугался потерять тебя, малышка. А теперь молчи и закрой глаза, так мне будет легче закончить работу.
Мюрру показалось, что прошли века, прежде чем он завязал последний из узелков. Вконец обессиленный, прислонился спиной к гладкой стене. Он устал так, что дрожали руки, а во рту стояла горечь. Зато Веста была цела и невредима, и лишь испачканная в крови одежда напоминала о том, что случилось.
– Ты как? – Веста попыталась заглянуть ему в глаза.
– Нормально, – соврал он. – Сейчас передохну немного и подсажу тебя к веревке.
Веста села рядом, вся дрожа:
– Холодно… Этот камень прямо-таки ледяной! Одно слово, Кровь Проклятых.
– Что ты сказала? – удивился Мюрр.
– Кровь Проклятых. Розовый нефрит. – Веста провела пальцем по стене. – Так называется этот камень. Ты что, не слышал о нем?
– Нет. Расскажи.
– А что рассказывать… Он очень ценен. Никто не знает, откуда он берется. Говорят, когда Боги победили Проклятых в Великой Битве, они превратили их кровь в камень… Он волшебный. Ходят слухи, что может лечить, защищать, а может и убивать. Для магов этот камень очень опасен.
– Чем же?
– Розовый нефрит забирает у них волшебную силу.
Точно! Сила! Мюрр перестал чувствовать ее еще наверху у колодца. То самое давящее покрывало. Пиявка, которая высасывала магическую энергию. Так вот, что это было такое! Повелитель Холода напрягся, пытаясь сплести самое простенькое заклинание огня, но тщетно. Он чувствовал себя магически сухим, словно пустыня в разгар жаркого дня. Впрочем, стихия Холода по-прежнему повиновалась ему.
– Стихия – не магия, – пробормотал Мюрр. И его способность видеть вязь жизни и завязывать узелки, выходит, тоже не магия. Поэтому-то эти две способности розовый нефрит и не сумел погасить. Мюрр поежился, без доступа к магии он чувствовал себя как голый. – Поганое местечко… Надо выбираться отсюда.
