Я слишком долго на него смотрю.
Слишком долго не дышу.
Слишком долго стою на одном месте, обездвиженная разворачивающейся ситуацией. Поэтому с силой отрываю от него взгляд, натыкаясь на очередную ухмылку Дианы в сочетании с интригующими искорками. Она, впрочем, как и всегда облачена в красный или, как я его называю, сучий цвет. На ней как влитой сидит однотонный алый пиджак в комплекте с короткой облегающей юбкой того же цвета. Единственное отличие от красного — черные туфли на шпильке с тонким острым носом.
— Начнем с самого простого, — командует она, складывая руки на уровне солнечного сплетения.
— Зачем ты ее привела? — сквозь зубы бросает Аарон, искоса поглядывая на женщину.
Мне понадобилось пару секунд, чтобы увидеть на его запястьях красные потертости от серебряных наручников. Я нервно сглатываю и отвожу взгляд сквозь стену — в точности, как и все солдаты корпорации.
— Что ты помнишь о ночи, когда мы нашли тебя? — оставляя вопрос парня без внимания, она направляет взгляд убийственных хладнокровных глаз мне в упор. — Расскажи обо всем, что помнишь, все мельчайшие детали.
Я пришла к вам еще до заката, стерва.
— Я не помню, мэм, — монотонно отчеканиваю я, продолжая смотреть вдаль.
Краем глаза улавливаю, как Аарон за все то время, что мы здесь находимся, ни разу не спустил с меня глаз. Он внимательно осматривает каждый участок моего тела, покрытого белоснежным комбинезоном.
Он даже и не подозревает о том, что я вернулась. Боже, как же я соскучилась…
Но что, если его появление — очередной хитрый ход Дианы? Что, если таким образом она намеревается вывести меня на эмоции? Что, если он на самом деле работает на корпорацию и…
— Какая одежда была на тебе в тот момент? — командный голос Дианы прерывает мои размышления. — Говори все, что видела.
— Я ничего не помню, мэм, — тут же повторяю я.
Женщина раздраженно выдыхает, переплетая руки на груди. Некоторое время она измеряет камеру шагами, отчего вокруг раздается недовольный цокот ее каблуков.
— Почему на тебе не было браслета? Как ты оказалась на Бейкер Стрит? Почему в твоей крови обнаружены следы синтетического наркотика? — Диана забрасывает меня вопросами и с нетерпением упирается ладонями об металлический стол, продолжая с неким подозрением глядеть мне в упор. — Я вижу, что ты что-то скрываешь, что-то прячешь за этими глазами…
Тошнотворная каша, съеденная наспех пару часов назад, мгновенно подступает к горлу, а челюсть против воли сжимается все больше и сильнее до неприятной боли в деснах…
— Я ничего…
— Это приказ! — кричит она мне в лицо, перебивая на полуслове. — Говори все, что знаешь!
Я нервно сглатываю, по-прежнему стараясь не смотреть в ее разгневанные глаза и не выражать никаких эмоций.
— Я не помню, мэм, — повторяю я.
Диана с нескрываемым раздражением усмехается, затем закатывает глаза и громко выдыхает.
— Приступаем к другим методам допроса, — как ни в чем не бывало спокойным голосом сообщает она, отталкиваясь ладонями от металлического стола.
Плавными движениями женщина медленно подходит к Аарону, продолжающему безмолвно сидеть на металлической скамье. Ее тонкая кисть находится в опасной близости к его шее. Он настороженно оглядывается на Диану, пытаясь предугадать ее дальнейшие действия, а я крепко сжимаю челюсть, догадываясь о ее намерении.
Кого она собирается допрашивать меня или его?
— Аарон, милый, не сопротивляйся, — произносит Диана низким бархатистым голосом.
Милый?!..
Ее тонкие пальцы с длинными красными ногтями едва прикасаются к обратной стороне его шеи, от чего у меня неоднократно перехватывает дыхание. Мой невероятно лживый взгляд невозмутимо направлен точно в их сторону, но не для того, чтобы узреть всю происходящую картину как Ева Финч, а для того, чтобы как солдат корпорации следить за каждым движением руководства.
Но мне кажется, еще минута, и я расколюсь.
Я тресну и разлечусь на мелкие осколки от ревности, за считанные секунды застилающей глаза.
Она ведь этого добивается? Добивается того, чтобы я, наконец, сдалась под напором эмоций и переполняющих чувств?
Но как бы она этого не хотела — я не позволю эмоциям взять надо мной вверх. Слишком долго я контролирую их, чтобы в одночасье разрушить эту стеклянную стену, ограждающую меня от правды.
