— Все ясно. То же случилось и с Колгримом, и с Тарье. Но Суннива-то ведь рассказывала про два места?
— Да, — подтвердил Марко. — Мы отметили то место на большой карте. Суннива указывает на место несколько левее. Но она наблюдала происходящее из долины. Пожалуй, мы возьмем с собой обе карты.
Собрав все свое мужество, Габриель открыл рот:
— Но для того, чтобы рассказывать обо всем происходящем, мне надо быть рядом с Натаниелем и Эллен?
Таргенур улыбнулся:
— Если вы разделитесь, ты не сможешь находиться одновременно в двух местах. В таком случае тебе лучше держаться Марко, Натаниель может столкнуться с самой злой силой.
Габриель со значением кивнул. В глубине души его пугали оба варианта. И все же он решился пойти со всеми.
Помещение опустело. Габриель шел рядом с Натаниелем, с восхищением разглядывая стройную фигуру шедшего впереди Марко.
— И все же я не совсем понимаю, дядя Натаниель.
— Габриель, ты уже достаточно взрослый. Перестань звать меня дядей. Что тебе непонятно?
— Почему Марко созвал всех только сегодня? Разве надо было дожидаться пробуждения Тенгеля? Ведь он того и гляди покинет свою берлогу. Людям Льда было бы лучше начать борьбу, пока злой колдун лежал в дреме.
— Я думал об этом, — признался Натаниель. — И пришел к выводу, что у Марко были на этот счет свои соображения. Вряд ли Марко ожидал, что Злой Тенгель проснется именно сейчас. Видимо, существует какой-то неизвестный нам график развития событий. К несчастью, что-то произошло и события стали развиваться быстрее.
— Понимаю. Но если он — сам знаешь кто — проснется, нам придется туго. Будет война?
— Да, с ним. Но, видишь ли, Габриель, он бы все равно не пустил нас в долину просто так. У него много союзников. Да и с его духом, обитающим в Долине Людей Льда, шутить не приходится.
Тут их пути разошлись. Натаниель пошел на заседание, а Габриеля проводили в Рыцарский Зал.
Зал был полон звуков. Невозможно было вставить ни словечка. Все по-дружески разговаривали друг с другом. Веселые, счастливые лица. Демоны держались слегка в стороне, но это совсем не бросалось в глаза. В другом конце громадного зала был накрыт роскошный стол.
Габриель почувствовал, что уже можно расходиться. Он отыскал в толпе мать. Та крепко обняла мальчика. Ему стало хорошо и спокойно.
Мораган сильно устал, но уснуть не мог. Мысли вихрем кружились в голове, и как бы он старался не думать… Не мог он не думать об этом. Ян старательно гнал от себя эти мысли. Он чувствовал, как наступает душевный кризис.
Страх, впервые посетивший его в этом гостиничном номере, не уходил.
Пока готовился к поездке, голова была занята. Руки все время были чем-то заняты, голова работала напряженно. А теперь подступила пустота.
Мораган слышал свое тяжелое, прерывистое дыхание.
Нет, так нельзя!
Болеутоляющее? Может взять целую горсть, да и заснуть… Навсегда.
Пока рано. Он должен был сдержать клятву, данную матери. Он поклялся обязательно посетить родные для матери места. Ей самой так и не удалось. Теперь за нее это должен был сделать Мораган. Самое малое, что можно было сделать для матери. Ей так хотелось, чтобы дети посетили родину.
Ян поднял руку, протянул к окну. Рука как рука. Но скоро эти руки перестанут существовать.
Мораган любил своих единственных друзей — руки.
Нельзя так, нельзя! Он съежился, изо всех сил сжал губы. Изо рта рвался крик.
Его охватило чувство протеста. Ах, если б можно было разбить стену кулаками! И выть, выть, кричать криком…
Но Мораган не мог позволить себе ни того, ни другого. Гостиница была маленькой, с тонкими стенами.
За стеной слышались голоса из соседнего номера. Нет, надо держать себя в руках.
Ян никак не мог унять дрожь в теле. Подтянул колени к подбородку, прикусил пальцы…
Боже мой, Ян Мораган, ну куда тебя понесло? Тебе бы сидеть дома да слушаться врачей.
От одной только мысли о рабочем квартале Ливерпуля стало не по себе. Сидеть и ждать конца? Скрывать все от друзей — или, может, собрать их вместе, да и рассказать… И наблюдать за тем, как от тебя отворачиваются? Или еще хуже: увидеть сочувствующие взгляды, услышать слова утешения. Быть окруженным приторной заботой их жен… Да и не было у него близких друзей.
