– Сразу, – сказал Багров.
Майор перестал улыбаться. Видать, понял, что будет сказано дальше.
– Думаю, братья не виновны, – Олег тоже четко, по пунктам, выдавал свое решение. В Ольгином мнении он не сомневался, так что их решение, несомненно, было обоюдным. – Думаю, в их отношении имеется оговор и преступления со стороны правоохранительных органов.
– Что вы еще думаете? – жестко спросил Слепнев. Его глаза были прищурены, как будто майор уже смотрел в прицел.
– Еще я думаю, что тоже готов предложить вам два варианта, хороший и не очень.
– Валяйте, – разрешил тот.
– Хороший – выпускаем братьев, прекращаем оговоры, восстанавливаем справедливость и стараемся все забыть.
– А плохой? – спросил майор.
– Не выпускаем братьев. Шьем им дела, которые разваливаются в суде присяжных и привлекают к делу общественное внимание. Начинаются настоящие поиски настоящих убийц.
– И чем же второй вариант плох? – зло улыбнулся вновь испеченный начальник РОВД.
– Слишком долго. Слишком рискованно. Слишком непредсказуемо, – ответил Багров.
– Вроде все правильно понимаете, – задумался майор. – А тоже ведете себя, как юноша романтический.
– Профессия у нас такая, – спокойно ответил Олег Всеволодович.
– Значит, вы все окончательно решили? Пока не покинули кабинет, можете передумать. Да и потом можете, только условия будут уже другие.
– Мы все окончательно решили, – подвел черту Багров.
– Хорошо, – согласился майор. – Пошло-поехало. Великая битва быка с тепловозом.
– Однажды теленок уже бодал дуб, – напомнил майору адвокат. – И дуб рухнул.
– Только не в нашем случае, – поднялся из‑за стола тот, давая понять, что аудиенция закончена.
– И в нашем – тоже, – Багров также встал, ожидая свой телефон. – Не берите на себя слишком много. Вы не бог.
– Это почему же? Здесь, в городе, я именно бог и есть.
– Не-а, – весело ответил адвокат. – Боги прослушки не боятся и телефоны в сейфы не прячут.
Он вышел из кабинета, спиной ощущая два глаза-ствола.
Конечно, Олег не хотел войны. Однако, жизнь порой ставит в такие ситуации, когда выбирать уже не приходится.
Глава 7
Снова Стожки. Библиотекарь Беляева и прапорщик Бойко. ЧП в деревенском доме
Она действительно не видела никакого будущего рядом с Бойко.
Не то что общего, но даже хотя бы частично совместного.
Конечно же, Неонила была очень благодарна бравому прапорщику. Страшно даже вспомнить, как она валялась на мокром дощатом мостике, зареванная и несчастная, искренне уверенная, что ее нога сломана безвозвратно, а жизнь закончена. В таком контексте появление Петра Ивановича не могло рассматриваться иначе как подарок судьбы. Да и дальше, весь ее так бездарно начавшийся отпуск, он сделал все, чтобы заслужить если не любовь, то большую благодарность.
Благодарность заслужил. Искреннюю.
И все же – не любовь.
Потому что Неонила – как-никак столичная интеллигентка в энном поколении. Пусть это качество уже лет сто не рассматривается в родной стране как достоинство, но истинным интеллигентам гримасы и ужимки текущей власти мало интересны. Им текущая власть параллельна в самом прямом смысле этого математического понятия. Эстетически не пересекаются. Интеллигенты самодостаточны. И если так можно сказать – самогорды.
Нет, нет, упаси бог, Неонила Беляева никогда не делила людей на белую и черную кость. А слова чернь или плебей вызывали у нее, как и всех представителей прослойки-недокласса, яростное негодование. Неонила Леонидовна готова была грудью встать на защиту человека из народа. Но, если честно, не готова была делить с ним свою единственную жизнь. Даже в таком варианте, когда больше делить было не с кем.
Бойко в этом плане отличался от нее разительно. Он-то как раз был готов немедленно разделить со спасенной библиотекаршей все то немногое, что у него было. Более того, в его от рождения неглупой, хоть и упертой, голове даже мыслей не возникало, что симпатичных друг другу людей могут разделять некие нефизические субстанции, типа «читал ли ты Кафку?».
Точнее, не так.
Дураком-то прапорщик точно не был. И сразу понял, что Кафку нужно-таки прочесть.
Единственная проблема – на момент столь ярко вспыхнувшей привязанности он не знал такой фамилии – Кафка. Просто нутром чуял, что для повышения его шансов субтильная, однако столь желанная, библиотекарша должна выдать прапорщику некие свои «военные тайны». Он же постоянно слышал их чириканье с пансионатской библиотекаршей, Беллой Эдуардовной, их мгновенный переброс неведомыми именами или событиями. Этакая связь на своем птичьем, секретном для окружающих, языке.
