«Я находился на наблюдательном пункте на крыше одного из домов и наблюдал в бинокль за движением своих войск. Все танки дивизии развернулись точно по плану и двинулись, уверенные в успехе наступления. В это время я заметил на горизонте тучи пыли. Нельзя было разглядеть, кто их поднял, но они все увеличивались в размерах, а вскоре из этих туч стали появляться русские танки. „Эти русские двинули свои резервы“, — сказал я своему начальнику штаба и понял, что теперь наступление будет сорвано и что битву за Курск мы проиграли» [287].
Примерно такую же картину наблюдал и бригаденфюрер Т. Виш. Его НП находился на высоте 241.6. Возможно, командира «Лейбштандарт» посещали те же мысли, но в первую очередь он думал о том, выдержит ли эту мощь 2-й грп СС турмбаннфюрера X. Красса.
Стык дивизий «Лейбштандарт» и «Мёртвая голова» проходил по южным окраинам сел Васильевка — Прелестное — Петровка, поэтому противник очень внимательно следил за ситуацией в этом районе. Разведка дивизии бригаденфюрера Приса ещё на исходных позициях обнаружила изготовившиеся к атаке соединения 18-го тк. Её штаб докладывал:
«8.05. ВЗ км восточнее Петровки очень сильная пехота.
9.22. Два вражеских полка и примерно 40 танков, двигавшиеся с северо-востока, в 8.45 замечены в Михайловке и на высотах ют-восточнее» [288].
Получив данные о сосредоточении перед фронтом корпуса восточнее Петровки значительных сил русских, штаб 2-го тк СС немедленно направил заявку в 8-й ак для нанесения бомбового удара. В начале наступления корпусов 5-й гв. ТА самолёты уже были над полем боя, бомбежка помогла отсечь поднявшуюся за танками пехоту.
Надо отдать должное профессионализму противника. В этот напряженный момент для отражения мощного танкового удара командование 2-го грп СС умело применяло все имеющиеся в наличии огневые средства, особенно артиллерию. Эсэсовцы, используя высокие боевые качества танковых орудий и пушек ПТО, не позволили первой линии двух наших бригад подойти на дистанцию, с которой «тридцатьчетвёрки», уже не говоря о «семидесятках», могли вести эффективный огонь. Враг просто расстрелял первую линию 32-й и 181-й тбр, а затем и 170-й тбр, остальные танки остановились и начали вести огневой бой с места. Положение экипажей понять можно: отходить приказа нет, наступать невозможно, поэтому танкисты и пытались находить какую-то середину. Но вероятность поражения стоящих танков, чем двигавшихся средствами ПТО, возрастала. 22 августа 1943 г. командующий БТ и MB Воронежского фронта издал директиву, в которой указывал:
«Имеют место случаи излишествующих потерь танков и живой силы, исключительно благодаря неумению командиров организовать маневр и обход противотанковой обороны. Вместо разумного маневра и обхода огневых точек — танки с места ведут огонь, причем несут неоправданные потери от огня ПТО.
До сих пор ещё не отработаны вопросы организации четкого взаимодействия с артиллерией. Как система данного взаимодействия в ходе боя разрушается, танковые командиры не могут вызвать огонь артиллерии» [289].
Действительно, на результаты боевых действий оказало влияние недостаточное взаимодействие штабов соединений 5-й гв. А и 5-й гв. ТА. Так, к примеру, артиллеристам 42-й гв. сд и 9-й гв. вдд не удалось существенно поддержать огнем атаку бригад 18-го и 29-го тк. Штаб 5-й гв. А, обобщая опыт проведенной операции, самокритично отмечал:
«2. Не было должной увязки действий стрелковых дивизий с танковыми частями и соединениями, действовавшими самостоятельно в полосе наступающей армии.
3. Артиллерия стрелковых дивизий иногда не оказывала должной поддержки танкам, действовавшим в полосе дивизии. Общих сигналов взаимодействия и связи танковых частей с дивизионной артиллерией, как правило, не было. Поддержка артиллерией танковых частей заканчивалась лишь на артподготовке. Вызовы артиллерийского огня удовлетворялись медленно и после того как танки уже несли потери»[290].
Задумайся, читатель, можно ли всерьез рассчитывать на успех, если не были решены самые элементарные вопросы: танковые соединения не имели реальной возможности связаться с дивизией, которая действовала рядом, и попросить помощи.
