– Вот и катись по ней обратно. Надоел.
Но толстяк был непробиваем, как танк. Он изобразил некое подобие улыбки и попытался ухватить Ромку за руку.
– Нет, слушай, давай поговорим, – и вдруг лицо его резко переменилось. Сеня попятился и громко, со злостью крикнул: – Пошел вон!
Это Дик выскочил с веранды посмотреть, кто пришел. Пес был настороже, но к Сене не подошел и даже не залаял. То, что на гостей без разрешения лаять нельзя, он знал давно и твердо.
А Лешка терпеть не могла, когда ни за что ни про что обижают животных. Этого придурка никто не приглашал, сам пришел и еще командует как у себя дома. И вообще, если Сеня так ненавидит собак, то не мог ли он, сговорившись со скульптором или, если скульптор ни при чем, с кем-то еще, подсунуть Дику яд? Что, если и сейчас его к ним подослал преступник? А что, очень даже может быть. Значит, надо что-то делать.
Недолго думая, она вбежала в кухню, нашла самую большую картофелину, вылезла в окошко, выскользнула за калитку и, оглянувшись по сторонам, засунула ее в выхлопную трубу Сениной тачки. Помимо жажды мести, она руководствовалась еще и практическими соображениями: вдруг мальчики захотят задержать этого мерзкого типа, и тогда он от них не сбежит.
Когда Лешка влезла обратно и вышла в гостиную, Ромка наступал на толстяка, целясь в него покрытым красным лаком яичком.
– Тухленькое, между прочим. Хочешь попробовать? Хочешь?
– Ну и дураки. Я вам хорошие деньги предлагал. – Сеня вышел со двора, со всех сил хлопнул калиткой, забрался в свою тачку и повернул ключ зажигания.
Девочка со злорадством наблюдала за ним из кухонного окна. Машина, как и ожидалось, не стронулась с места. А Ромка покачал головой и сам себе сказал:
– Жаль, что он – не он, теперь я его еще лучше разглядел, – и удивился: – А чего это он не уезжает?
Не успела Лешка сознаться в своей проделке, как выхлопная труба громко выстрелила, а мотор взревел. Одновременно с этим девочка услышала короткий, но громкий вскрик. Она чуть вздрогнула и выглянула в окно. Сеня уехал, на улице стало тихо. Зато в гостиной из так и не выключенного телевизора неслись громкие крики и выстрелы. Значит, и крик этот издал один из героев боевика, а вовсе не кто-то с улицы.
Ромка пребывал все в том же недоумении.
– Что же было с его тачкой-то? Как будто ему кто-то трубу заткнул.
– Не кто-то, – скромно потупилась Лешка.
– Ты?
– А что, не надо было?
Брат усмехнулся и махнул рукой.
– А, перетопчется. Нечего к людям приставать.
– Я подумала: вдруг его он к нам послал?
– Если и так, толстяк бы в этом не сознался. Нам о нем Михаил Васильевич расскажет. – Ромка выключил телевизор и во второй раз объявил: – Пора!
Друзья закрыли все двери и окна, кроме одного – в комнате Нины Сергеевны, погасили свет, заперли сарай, калитку и все вместе, смеясь и разговаривая, дружно зашагали по середине дороги. Затем незаметно свернули во второй проулок и по проторенному пути, то есть сквозь поваленные деревья, через сад и открытое окно вернулись домой.
А потом Ромка повел себя очень странно. Вместо того чтобы готовить ловушку для грабителя, он хлопнулся на диван, во весь рот зевнул и пожаловался:
– Как же спать охота. Понятно почему: легли поздно, встали рано. Послушайте, а что, если я минут пять полежу? Надеюсь, за это время к нам никто не придет. Но если что, сразу прибегу.
Лешка пожала плечами:
– Лежи, если тебе так хочется.
– Я всего пять минуточек, – виноватым голосом повторил брат и, слегка покачиваясь, пошел наверх.
Вслед за ним Артем потер лоб, с трудом сдержал зевоту и устало взглянул на Лешку:
– Ты не будешь против, если я тоже прилягу?
– Нет, конечно.
– Честное слово? Я всего на полчасика, но, если что услышишь, сразу меня буди, ладно? – Он лег на диван, прикрыл глаза и пробормотал: – Я совсем чуть-чуть посплю.
Артем уткнулся лицом в подушку и затих.
Лешка и сама чувствовала себя усталой. Однако ей показалось удивительным, что в такой ответственный момент ее брат не смог совладать с собой и ушел, не дав им с Артемом никаких ценных указаний. На Ромку это было совсем не похоже: когда его охватывал сыщицкий азарт, он мог не спать хоть три ночи кряду. А на Артема слегка обиделась: он тоже так никогда не делал. Мог бы и посидеть с ней, между прочим.
