Капитан «вел» его на почтительном расстоянии. Часа два парень, казалось, кружил без цели, никуда не заходя, но и явно не пытаясь избавиться от «хвоста». Потом, остановившись у винного магазина, блондин стал внимательно изучать шумящую очередь. До закрытия оставались минуты, и у дверей назревал традиционный скандал.
И тут на Баранова что-то нашло. Он решительно направился в гущу событий — о, солидарность! — чтобы помочь изнемогающему под натиском страждущих сержанту. Забыв о блондине, он продвигался плечом вперед и вдруг столкнулся лицом к лицу с преследуемым. Блондин не мигая смотрел прямо в глаза Баранову. — Зачем? — лаконично спросил двойник инопланетного друга Васи.
— Что «зачем»? — опешил Баранов.
— Зачем? — с угрозой переспросил блондин и правой рукой сделал едва уловимое движение.
Страшный удар лишил капитана сознания.
21
— Послушай, — обратился Заборски к Вайлди, — Москва, конечно, хорошо. Но ты можешь наконец объяснить, почему притащил нас в этот город?
— Еще не знаю почему, — виновато ответил Вайлди. — Я знаю только… Он вдруг замолчал и, ко всеобщему удивлению, заговорил на каком-то тарабарском диалекте.
— Ты что-нибудь понимаешь? — поинтересовался Тони у Деборы.
— Абсолютно ничего, — откликнулась она.
— Мне кажется, что это какой-то кодированный язык, — подумав, предположил Джон. — Я имею в виду — не человеческий…
Они сидели все трое в номере гостиницы и размышляли, что делать дальше. Однако все было в руках Вайлди, а тот смотрел на картину «Наска» и, как в трансе, лепетал, быстро и непонятно.
— Вайлди, — не выдержал наконец Тони, — что ты нашел в этой картине? Или этого ты тоже «еще не знаешь»?
— Это — знаю, — вышел из транса Вайлди. — На этой картине часть той программы, по которой я должен действовать. Но только часть. А без второй части я ничего не могу. Она где-то здесь, она то включается, то…
И Вайлди снова ушел в себя.
22
— Как вы не можете понять, Максим, что это невозможно? — Гриневский мерил шагами дворницкую, стремясь при этом не приближаться к тому углу, где — в этом ему не откажешь! — вполне по-людски сидело приведенное Максимом существо.
— Почему? — вяло спросил Максим.
— Потому что это противоречит всем имеющимся у науки фактам, — весомо отрезал Гриновский.
— Но ведь я тот самый факт и есть! — подало вдруг голос существо. — О чем же тогда спор? Дело надо делать, помогать, а вы тут…
— Федя! — первым пришел в себя Максим. — Что ж ты раньше-то молчал?
— Да у меня переводчика не было, — ответил Федор.
— А сейчас есть?
— Есть. Не мой, правда, но есть.
— Откуда же он взялся? Кто он? — подал голос Гриновский.
— Сказать не могу, — отрезал Федор. И, помедлив, продолжил: — Но сейчас я ему мешаю, а моя бригада мешает всем. Вот он и боится, что из-за нас и им заинтересуются.
Затрезвонивший телефон буквально резанул по нервам.
— Старик! — услышал Гриновский Витюшин голос, когда снял трубку. — С тобой говорит преступник против рода человеческого.
«Еще один свихнулся», — подумал Гриновский.
— Ты меня слышишь? — продолжал звучать в трубке голос. — Так вот: мы запустили программу, которая стала оживлять твои пенальчики, и из них вылезают такие милые ребята, что просто жуть берет. И все со стрелочками на запястье. Ну да ладно, сейчас приеду и все объясню.
— Приезжай, — согласился Гриновский. — Только я тут не один…
Максим в это время спрашивал у Федора:
— А чем он занимается, твой переводчик?
— Он пытается понять, в чем смысл прихода бодхисаттвы с юга, — ответил Федор. — Ты, кстати, не знаешь — в чем?
23
Баранов пришел в себя в комнате, увешанной знакомыми плакатами, изображавшими приемы самбо. «Хоть в нормальном отделении, а не где-нибудь на альфе Центавра» — это первое, что пришло ему в голову.
— Дежурный по отделению лейтенант Светлов, — над ним склонилось симпатичное молодое лицо. — Вы капитан Баранов?
— Да, — подтвердил капитан, осторожно трогая распухшую бровь.
— Вас разыскивают по всей Москве. По приказу полковника Михалева.
— А где этот?.. — Баранов нашел в себе силы встать с топчана.
— Нападавший на вас? — Лейтенант оказался понятливым. — За ним приехали и увезли. — И таинственно улыбнулся.
