Записки советского адвоката. 20-е – 30-е годы - страница 100

Комендантом станицы Полтавской назначен я.

Во исполнение настоящего постановления Президиума Крайисполкома и на основании предоставленного мне права и полномочий:

ВОСПРЕЩАЕТСЯ:

а) Ношение и хранение населением станицы всякого рода оружия, как огнестрельного, так и холодного, боеприпасов и предметов всякого военного снаряжения — без специального на то разрешения Комендатуры. Все имеющиеся на руках и хранящиеся во всех местах (в том числе спрятанное, зарытое и т. д.) оружие, боеприпасы и предметы военного снаряжения — сдать в 24-часовой срок с момента объявления приказа в Управление Комендатуры.

б) Всякий выезд из станицы, не только коренным жителям станицы Полтавской, но и всем гражданам, находящимся на ее территории, к моменту издания приказа без особого на то разрешения Комендатуры.

в) Всякое движение на территории станицы с момента наступления темноты до рассвета — без особых на то пропусков, выдаваемых Комендатурой.

г) Всевозможные зрелища и собрания, как на улицах, так и в домах, — без особого разрешения Комендатуры.

д) Всякая торговля, как на базарах, улицах и площадях, так и в отдельных хозяйствах, шинкарствах и проч.

е) Какая бы то ни было поломка, разбор и уничтожение всякого рода строений, жилых и надворных, средств производства, насаждений и т. д.

Предупреждаю население станицы, что к нарушителям настоящего приказа, особенно к лицам, замеченным в антисоветской агитации, распространении провокационных слухов, сеянии паники, поломках и уничтожении имущества и средств производства, — будут применены строжайшие меры взыскания, как административного, так и судебного порядка, вплоть до применения высшей меры социальной защиты — РАССТРЕЛ.

ПРЕДУПРЕЖДАЮ семьи, главы которых скрылись, что они будут ВЫСЕЛЕНЫ ЗА ПРЕДЕЛЫ КРАЯ ВНЕ ЗАВИСИМОСТИ ОТ ЯВКИ ИЛИ ПОИМКИ ГЛАВЫ СЕМЬИ.

Главам семей, скрывшимся из станицы до издания настоящего приказа, предлагается явиться в станицу в трехдневный срок, в противном случае они будут рассматриваться как враги Советской Власти со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Всех честных, преданных Советской Власти рабочих, колхозников и трудящихся единоличников, красных партизан, переменников терчастей и красноармейские семьи призываю оказывать широкую помощь Комендатуре в деле выполнения возложенных на нее задач.

Комендант станицы Полтавской Кабаев

Фотокопия документа.

Во Всероссийской Мемуарной Библиотеке хранится запись рассказа малограмотной кубанской крестьянки о тех же годах на Кубани, о которых повествует Палибин. Приводим здесь эту запись 1979 года.

Редакция

20-е годы. Сражались мы в Белой армии, отступали и двигались на юг, к морю. А когда подошли к нему, то пароходы уже ушли, и мы остались между приближающимися красными и морем. Генерал Морозов должен был сдаться со своей ротой, думал этим спасти людей.

Началась совсем иная жизнь. Наш край был богатый: фруктовые сады, пшеница, рожь, поля, да поля подсолнухов, стада овец и коров. Станицы большие, в них каменные дома, школы, церкви. И вот все стало иначе. Между 20-м и 30-м годом все изменилось. Начались бесконечные допросы, аресты, по станицам появились отряды РЕКАКА с подводами, стали забирать скот, вещи, уводить людей… Забрали тестя, братьев мужа, а в 30-м году увели и моего мужа. На допросе спросили его: «Как ты относишься к Ленину?» — «Известно как. Кто против Христа, тот сами знаете кто». После длительного одиночного заключения сослали его на Колыму, и был он в первом транспорте, посланном туда.

А у нас в станице открыли советскую церковь, но люди предпочитали ходить за 15 верст в станицу Малороссийскую, где находилась «Тихоновская», белая, церковь. Народу там было много, приезжали туда из самых дальних мест, даже из Москвы, такой там служил хороший епископ Леонтий. А закрыли власти церковь ту, после того как однажды после обедни, при выходе епископа Леонтия из дверей церкви, подбежали к нему комсомольцы и облили его кислотой. Он ослеп, и его куда-то отослали, а церковь закрыли.