Мода умерла?
Пока что мы итальянцев не радуем. В первое время после дефолта поток чартерных рейсов с нашими челноками ослаб раз в десять по сравнению с хорошими временами.
– Это был такой удар для фирм, которые специализировались на торговле с Россией… – грустно рассказывают обувщики.
– Что с ними стало? – спрашиваю я виновато. – Лопнули?
– Да, многие… Вот оно как повернулось: кто поверил в Россию, тому плохо пришлось! А кто действовал осмотрительно, тот выжил.
Да, свяжись с нами…
Но не только от нас у них головная боль. Мировая мода вообще переживает тяжелые времена! Еще не так давно мода была в Европе главной статьей расхода! Люди стремились к дорогой одежде, дорогой обуви – так всегда бывает на первой стадии роста потребления. А теперь не так важно, во что ты вырядился! Важней другое – как и чем ты живешь…
Но даже в кризис перепроизводства человеку можно впарить не очень нужные ему туфли – тут все дело в цене. То есть надо снижать себестоимость. А как? В Италии же все дорого, взять хоть ту же рабсилу. Так что приходится часть производства выносить за рубеж, в страны подешевле, но с какими-то обувными традициями: в Чехию, Румынию, Польшу, Югославию – и даже Албанию. (А мы это все покупаем как итальянское!)
Эту грустную беседу мы ведем за обедом с капиталистом Ремо Чичоне, крепким мужиком, основательным и неторопливым. Он весьма скромно и небогато одет. Из предметов роскоши на нем разве что тяжелый золотой браслет с пластинкой, на которой выбито его имя, – удобно для бизнеса, никакой визитки не надо. Мы выпиваем в ресторане на морском берегу, кругом февральская теплынь, тишина и покой, и нега. Но для Ремо это короткая передышка между боями:
– Ситуация может измениться со страшной быстротой! (Уставы нас учат, что такова главная особенность современного боя.) Раньше была одна коллекция на сезон, только она и продавалась. А сейчас? Новые модели идут каждый месяц и запускаются в считанные недели! В средней семье Европы и Америки столько обуви, что за десять лет не сносить! Как им продать что-то еще? Хотя мода для того и изобретена, чтоб заставить людей покупать все больше и больше… И потом, люди стали жить богаче. Вот, к примеру, нужно к празднику сделать подарок. Раньше это сплошь и рядом были ботинки! А теперь подарком запросто может стать неделя на Мальдивах…
«Ну что? Как говорится, всем трудно: у одних щи жидки, у других брильянты мелки», – подумал я.
Ремо как будто прочел мои мысли:
– У вас в России что там сейчас, взрывают? Страшно?
– Тебя б туда…
– Меня? А нас 20 лет взрывали. Забыл про наши красные бригады? И бомбы были, и политиков похищали, и убивали. Потом, видишь, все успокоилось. Так что и вы не дрейфьте.
А что? У нас, может, половина бед оттого, что мы такие жидкие на расправу. Плохо удар держим. Все думаем, что одним нам плохо, а всем остальным – замечательно…
Saint Martin: остров травы
К чему нас тянет в этой жизни с максимальной силой, так это к контрастам – будь то пляжи с их резким переходом от песка к воде, питье холодного пива с пересохшей воблой или женщины с их разительной на нас непохожестью. Вот и остров Сан-Мартен как раз этим и интересен перепадами – а не банальным набором из песка с водой, не креолками с мулатками и не выпивкой же с закусками, право.
Главная красота этого островка в том, что он распилен надвое – правда, воображаемой линией, видной разве только на политической карте. Получается так, что пол-острова – это Франция, а вторая половина – Голландия. Жаль, конечно, что своих секторов нет ни у индейцев, которым первым принадлежал этот остров, ни у испанцев, которые «открыли» эту индейскую землю и, как это было модно среди обмороженных московских риелторов в начале 90-х, сселили жильцов куда подальше, а кто сопротивлялся, с теми вообще решили вопрос радикально. Те же испанцы в своей части могли б приманивать туристов корридой и фламенко, а индейцы, будучи – как-то так исторически сложилось – каннибалами, разнообразили б островное меню какими-нибудь экзотическими блюдами… Но увы – ничего этого нет. К тому времени как остров придумали поделить, в списке претендентов осталось всего две позиции. Возможно, у прочих нашли недостатки в оформлении документов и они были сняты с голосования. Впрочем, и так хорошо: достаточно и оставшихся двух культур на одном пятачке – французской и голландской.
