Тесса схватила брошенный ей на колени саквояж и помогла мне встать. Мы добрели до кареты и залезли внутрь.
— Это я оставлю у себя. — Сантар спрятал пистолет под сюртук. — Нам еще повезло, эти ребятки не догадались, что он не заряжен.
— Он принадлежит мне, отдайте сейчас же, — потянулась я за оружием, но супруг кинул мне две набитых соломой подушки:
— Вот, я купил у хозяйки трактира, будет удобнее ехать. А я сяду рядом с возницей. Малый сильно устал, нужно время от времени давать ему отдыхать.
Сантар захлопнул дверцу прямо перед моим носом, не желая слушать никаких возражений.
Я положила подушку под себя и задернула шторку на окне. Великолепно, я, наверное, зря переживаю, что моя жизнь отныне будет мрачна и ужасна. Она, скорее всего, вообще окажется недолгой. С таким-то муженьком, убийцей и негодяем.
— Тесса, спасибо тебе. — Я была благодарна своей храброй служанке. Не побоялась этих бандитов, когда могла бы просто сбежать. Хотя о чем я говорю, моя Тесса никогда бы не бросила госпожу в беде.
— Миледи, все будет хорошо, — прошептала она в полудреме. — А сейчас поспите немного.
— От всех этих ужасов я ни за что не усну, да еще в таких условиях, — проворчала я.
Но мое бодрствование долго не продлилось. Усталость все же взяла свое, и я провалилась в тревожный сон. Проснулась, только когда первые лучики солнца стали проникать через бархатную штору. За окном забрезжил рассвет. Мы ехали мимо чудесного хвойного леса, чистый воздух пьянил голову, а птички, заливаясь мелодичной трелью, встречали новый день.
Я улыбнулась, на мгновение забыв обо всех своих неприятностях. Неожиданно карета резко завернула, и нас швырнуло к одной из дверей. Колеса застучали о булыжники, извещая нас о том, что мы уже почти на месте. Только вот где?
Лошади остановились, а дверца распахнулась.
— Ну вот мы и дома!
Сантар радостно улыбался. Я еще никогда не видела его таким веселым. Даже несмотря на красные глаза и темные круги от бессонной ночи, сейчас он был по-настоящему счастлив.
Я с тоской взирала на старый особняк, построенный, судя по всему, еще в прошлом веке, а может, и раньше. Серая унылая груда камней, покрытая плесенью. Сад рядом с домом тоже не вызывал восторгов, весь зарос сорняками и вьюном.
— Отпустим Мариеллу погулять. — Я со вздохом взяла с сиденья кареты корзинку и выпустила кошку.
Бедняжка еле вытерпела почти сутки. Правда, мы пару раз за день все же останавливались и выходили в лесок прогуляться, но моя любимица все равно была крайне недовольна. Она зашипела и больно царапнула меня вместо приветствия. Спрыгнув наконец на землю, Мариелла махнула на прощание хвостом и скрылась в кустах.
— Как же у меня затекли ноги, — пожаловалась Тесса. — Миледи, как вы себя чувствуете?
— Не сказала бы, что прекрасно, — буркнула я.
Входная дверь, обитая бронзовыми пластинами, приоткрылась, старые ржавые петли заскрипели, и в проеме показался пожилой мужчина. Его поношенный камзол был расстегнут, а белая полотняная рубашка выбивалась из штанов. Подслеповато щурясь, он разглядывал ранних гостей. Вдруг его лицо прояснилось.
— Милорд, какое счастье видеть вас живым и здоровым! — На глаза старика навернулись слезы. — Мы уж думали, вам конец. Леди Сибилла на прошлой неделе получила письмо из Эвертона с датой вашей казни. А вы вон оно как! Живехонек! Я говорил всем, что это ошибка.
— Как она? — Сантар помрачнел при упоминании имени незнакомой мне леди.
— Плоха, — ответил слуга и перевел взгляд на нас с Тессой.
— А кто эти юные дамы? Вы привезли гостей? Сейчас же дам распоряжение, чтобы приготовили чайку для барышень и напекли кексов.
— Джим, погоди пока, — остановил его мой супруг. — Знакомься, это моя жена леди Ликмирис Наритен и ее горничная Тесса.
Я вздрогнула: как непривычно теперь звучит мое имя.
Старик изумленно поморгал, будто не поверил своим ушам.
— Позови кого-нибудь из слуг, нужно занести вещи, — устало попросил Сантар. — Позже я все объясню и поговорим.
Джим учтиво поклонился, а я подобрала юбки, вздохнула и вошла в дом.
Мы прошли по широкому коридору и сразу оказались в просторной гостиной. Мебель была на удивление новой и хорошо подобранной. На полу лежал мягкий дорогой ковер, над вычищенным камином стояли пара фарфоровых ваз и увесистый серебряный подсвечник.
