— Оставьте в покое мою кошку, — еле выдавила я из себя.
— Так это ваша скотинка, миледи? — Джим потряс белой пушистой шубкой в воздухе.
А у меня екнуло сердце. Бедненькая моя, варвары, что они с ней хотели сделать?
— Она залезла в курятник, хорошо Пеней успела вовремя заметить, отделались малой кровью.
Только сейчас я заметила, что молоденькая девчушка несет в переднике пару куриных тушек.
— Держите свою питомицу. — Я переняла шипящий комок шерсти. — Надо попросить Дэвида, чтобы залатал дырку в калитке. Вот же ж проныра, нашла куда забраться!
Я гладила недовольную кошку. Ну что ж, она заслужила взбучку, я, признаться, не ожидала такой прыти от домашней лентяйки.
Немного взволнованная, я вернулась в дом и, проходя мимо гостиной, увидела в кресле возле камина незнакомую девушку. Она была бледной копией Сантара. Густые черные волосы заплетены в косы. На худом изможденном лице резко выделялись огромные голубые глаза, блестевшие от слез. Бескровные пересохшие губы бормотали молитву.
— Слава богам, я знала, я знала, что ты жив… — Тонкая ручка сжимала край клетчатого пледа, который укрывал ее ноги.
— Сибилла, прости, что не мог написать раньше, в тюрьме мне не давали бумагу и чернила. Хотя я умолял позволить отправить весточку семье.
— До нас дошли гнусные сплетни про тебя, но мы им не верили. Мой брат никогда бы и пальцем не тронул ни одну женщину, тем более убить таким жестоким способом… Даже после всех страданий, что тебе причинила Элисон, ты ни разу не поднял на нее руку. Хотя имел полное право.
Внезапно они замолчали, поняв, что находятся в комнате не одни.
— Миледи, как я рада видеть вас! — Девушка потянулась ко мне, отпуская руку брата. — Прошу прощения, что не могу встать и поприветствовать вас как положено.
— Ну что вы, это совсем не обязательно, — быстро возразила я.
— Да и к чему эти условности, когда здесь все свои, правда, дорогая? — Голос Сантара дрогнул, когда он произносил эту фразу. Он явно не хотел, чтобы сестра чувствовала себя ущербной.
— Ах, братик заставил нас поволноваться! — воскликнула Сибилла. — Как же я рада, что это недоразумение выяснилось и его оправдали.
Мариелла спрыгнула на пол и, мягко ступая по паркету, подошла к девушке. Замурлыкала и потерлась об ее ноги.
— Какая прелесть! — Сибилла хлопнула в ладоши. — Можно мне ее погладить?
— Конечно, — кивнула я. — Ее зовут Мариелла, и она редкостная безобразница. Даже стыдно признаться, что негодница сейчас натворила в вашем курятнике.
— Значит, у нас на ужин будет птичье жаркое, — пожала плечами Сибилла. — Такой красавице можно простить все что угодно. Я распоряжусь, чтобы повар приготовил. Или, может, вы сами захотите составить меню? Теперь вы хозяйка в этом доме.
Я нахмурилась — еще этого мне не хватало. Девушка, вероятно, совсем не в курсе подробностей нашей женитьбы. Очень странно.
Сантар подошел ко мне и подхватил под руку.
— Милая, Ликмирис устала с дороги, отпустим ее отдохнуть, хорошо? — Он с силой сжал мне локоть, когда я попыталась возразить.
— Конечно, — затараторила Сибилла. Она ласково улыбнулась нам вслед, когда Сантар практически насильно тащил меня к лестнице. — Но знайте, что мне не терпится выведать историю вашего потрясающего знакомства. Брат сказал, что женитьба была скоротечной по причине вашего обоюдно нахлынувшего чувства. Я так рада за вас.
Последняя фраза потонула в сводах длинного коридора, куда меня фактически запихнули.
— Что вы себе позволяете? — Я задохнулась от возмущения, когда муж наконец отпустил меня.
— Я боялся, что вы сболтнете лишнего, — тихо признался Сантар.
Его синие глаза, не отрываясь, смотрели мне прямо в лицо, я чувствовала горячее сбивчивое дыхание на своей щеке.
— Сестра не знает о ваших подвигах в столице? — ехидно заметила я. — Как бы поменялось ее мнение, если бы ей в подробностях рассказали, как вы убили ту несчастную девицу из дома терпимости. В ее глазах вы словно агнец божий, а в действительности являетесь чудовищем.
— Пусть так, — муж запустил пальцы в свои густые волосы и встряхнул их, отчего пряди черных как смоль волос рассыпались по плечам, — но правда убьет ее. Боги знают, сколько ей осталось, я не хочу омрачать сестре последние дни жизни.
