Продавщица вежливо осведомилась за шторкой примерочной:
— У вас все в порядке?
— Да, — радостно отозвалась Вирджиния.
Она отдернула штору — пусть еще кто-то полюбуется на ее изумительный союз с платьем. Платье едва заметно мерцало. Что может быть лучше для предстоящего вечера? Оно идеально облегало высокую грудь Вирджинии. Оно приоткрывало ноги ровно настолько, чтобы продемонстрировать их красоту. Рукава закрывали запястья, это делало силуэт еще более элегантным. Вирджиния была недовольна только одним: ложбинка в декольте была очень соблазнительной, но такой вырез обязывал к утонченному украшению. Ничего лишнего, но без украшения впечатление было уже не то…
— А у вас продается бижутерия? Ну я не знаю, какое-нибудь колье или тонкие цепочки…
Консультант с сожалением развела руками:
— Нет, простите. У нас только платья. Если вы передумали покупать…
— Что вы! — испугалась Вирджиния. — Конечно, я его беру!
— Очень подходит к вашим глазам, — улыбнулась консультант. — Кажется, такое платье не стыдно надеть даже на свадьбу.
— Пусть цвет и не вполне традиционный, — улыбнулась в ответ Вирджиния.
Она еще раз покрутилась перед зеркалом, придирчиво осматривая себя со всех сторон. Да, вырез чудесен — длинный и узкий. Но именно поэтому он должен быть украшен чем-то еще… Неужели придется просить украшение у кого-то из офиса?
Вирджиния даже не отдавала себе отчета в том, почему она придает такое значение предстоящему ужину. «Я просто хочу произвести фурор. И он забудет все свои обиды».
О том, что для забывания обид нужно нечто большее, чем сногсшибательный внешний вид, Вирджиния как-то не задумывалась.
В назначенное время она подошла к входу в здание, где располагалась фирма Ника Харпера. Ника нигде не было видно. Его автомобиля тоже не было. Впрочем, может, машину он оставил на внутренней стоянке?..
— Ты садишься или нет?
Вирджиния обернулась. Несколько снежинок приземлилось ей на нос.
Ник выглядывал из такси. Он сидел на пассажирском месте. В голове у Вирджинии запульсировало сразу несколько вопросов. Почему он не вышел к ней? Неужели распахивать дверцу перед дамой уже не принято? Где автомобиль Ника? Впрочем, они собираются ужинать, и за ужином, возможно, Ник хочет выпить вина… Должно быть, ему надоело работать шофером. Вирджиния улыбнулась так приветливо, как только могла, и поспешила к такси.
Да, но ведь он даже не поздоровался с ней…
— Куда ехать?
Вирджиния коротко объяснила для водителя.
Она боялась, что они слишком долго будут стоять в пробках. Что платье изомнется под пальто. Она гадала, долго еще Ник будет демонстрировать ей свое плохое настроение…
Но они добрались до нужного места достаточно быстро. Ник расплатился с водителем. Выйдя из машины первым, он все же подал Вирджинии руку, помогая выбраться. Она очень старалась не запачкать об машину свои черные замшевые сапожки.
Ресторан, на котором остановила свой выбор Вирджиния, находился на четвертом этаже престижного торгового центра.
Они поднялись на лифте на четвертый этаж. Оставили верхнюю одежду в гардеробе. Их проводили за столик на двоих. Вирджиния мысленно пожалела о том, что в ресторане в поздний час было столько людей. Ей хотелось очутиться на мягком оранжевом диванчике, а за столиком на двоих можно было сидеть только на стульях — правда, довольно удобных, мягких, с гнутыми спинками.
Ник молчал.
Официант положил перед ними меню. Вирджиния принялась сосредоточенно вчитываться в строчки, всматриваться в картинки.
— Смотри, — возвестила она, поглядывая на Ника, — здесь можно выбрать любимую форму пасты и начинку, которую тебе хочется! Спагетти с сыром или с беконом, тальятелле с грибами или с тунцом…
— Мне абсолютно все равно, — отозвался Ник. Вирджинии показалось, будто он с трудом сдерживает раздражение. — Мне наплевать, какой формы макароны мне принесут.
— Ну а мне не все равно… Разве плохо, что есть выбор?
Ник захлопнул меню. Обратился к официанту:
— Пожалуйста, бутылку сухого красного вина. Томатный суп с базиликом. Палтус с картофелем.
— Что-нибудь на десерт?
— Никакого десерта.
— А меня ты не спрашиваешь, что я буду пить? — возмутилась Вирджиния. Почему Ник ведет себя так, будто она — пустое место?
