— Он сказал мне, что она висит у него в кабинете, — вставила Маргарет. — Между прочим, он, в отличие от вас, обратил внимание на то, что я использую узор кружев Мэй Рейли.
Они подрулили к спортивному залу «Будь здоров» и уже собрались было припарковаться на стоянке, как вдруг Брайан заметил Риган и Джека Рейли, которые как раз в эту минуту появились в дверях.
— Боже правый, — прошептал он и поспешно нажал на газ.
Судя по выражению лица его супруги, она тоже их заметила. Маргарет явно нет. И слава богу.
— В чем дело? — удивилась она. — Ведь это как раз то место, которое мы искали.
— Но вы же до сих пор так и не выпили чаю.
— Ну уж раз мы здесь…
— Я настаиваю, чтобы сначала вы выпили чаю, — сказал Брайан. — Просто настаиваю.
Проехав вниз по улице, они наткнулись на небольшую лавчонку. Брайан опрометью ринулся внутрь и через минуту вылетел обратно с тремя стаканами чаю.
— Для городского чая он совсем неплох, — отметила Маргарет, в два глотка осушив содержимое бумажного стаканчика. — А теперь едем. Если мы не заберем картину прямо сейчас, боюсь, я потеряю последние остатки самообладания. Впервые в жизни переступить порог спортивного зала, да еще в моем возрасте… Это дурной знак.
У Брайана мелькнула трусливая мысль вообще не связываться со спортзалом — слишком уж это рискованно. А что, если Рейли вернутся? К тому же, если им с Шейлой удастся получить все картины из списка, одна все-таки останется в запасе. Но потом он понял, что не сможет толком объяснить Маргарет, что заставило его переменить решение. Не стану обращать внимание на ее бормотанье, сказал себе Брайан. У нее все представления о жизни сводятся к проклятиям и дурным знакам.
Они вернулись к спортзалу и высадили Маргарет у въезда на парковку.
— Мы подождем вас у лавки, — сказал ей Брайан.
— А почему бы вам не подождать меня здесь, у входа?
Его глаза снова наполнились слезами.
— Я ведь уже рассказывал вам: вы так похожи на мою тетю Эйлин. Все время, которое я трачу, помогая вам… Я делаю это исключительно ради спасения ее души. Тетушка Эйлин свято верила в то, что сказано в Писании: надо, «чтобы милостыня твоя была втайне».[9] Всякий раз, помогая ближнему, она делала это анонимно. Признаюсь без ложной скромности, она бы сейчас мной гордилась, будь она жива… И если, не дай бог, кто-нибудь узнает о том, что я делаю, тогда все мои усилия пропадут даром и она так и не выберется из чистилища. Скорее всего, конечно, бедняжка уже в раю, но все-таки…
— Понимаю, — важно кивнула Маргарет. — У вас и в ушах небось звенело?
— Чего? — оторопело переспросил Брайан.
— Когда у тебя звенит в ушах, это значит, что твой близкий взывает к тебе из чистилища с просьбой помолиться о нем. Я-то думала, вам про это известно! — Маргарет с трудом распахнула неподатливую заржавевшую дверцу. — Встречаемся через несколько минут у входа в лавку!
Когда Маргарет выбралась из машины, Шейла уставилась на Брайана расширенными глазами:
— Правильно говорила нам сестра Лео: не миновать вам гнева Божия! Помяни мое слово: Бог нас накажет!
— Я знаю одно: если мы не заполучим все эти семь картин, нам не миновать гнева Дермота Финнегана. А это, милая моя Шейла, будет самый настоящий ад.
Они доехали до магазинчика, остановились и принялись ждать.
Джек и представить себе не мог, что так быстро найдет общий язык с Джеральдом Рейли. После утреннего телефонного разговора он почему-то был уверен, что времяпрепровождение с ирландским родственником будет ему скорее в тягость, нежели в удовольствие. Но стоило только Джеральду появиться на пороге его кабинета для встречи новобрачных, как его внушительный вид и неотразимое обаяние тотчас расположили к нему Джека, поставив их на дружескую ногу. С Джеком такое случалось только дома при знакомстве с коллегами по работе.
Джеральд был одет в синий пиджак и рубашку с открытым воротом — вид неофициальный и вместе с тем деловой. Плотный, широкоплечий, с широким, добродушным лицом, волосы темные, с проседью, карие глаза, очки в изящной черной оправе. На вид ему было слегка за пятьдесят.
— Риган, дорогая моя! — Он заключил ее в объятия. — Ну, как поживает моя маленькая кузина?
