Не надо было этого делать, теперь точно разревется. Но нет, просто вырвался из держащих его рук, повернулся и обнажил худую спину. На лопатке красовалось родимое пятно в виде распахнутого крыла. Да катись оно комете под хвост! Ален поднял не сопротивляющегося ребенка на руки и понес в шетаро, где усадил на сиденье и замотал в пси-кокон. Потом забрался на свое место с обратной стороны и вызвал ИИ.
— Давай назад!
— Подтвердите координаты, — стервозный автопилот не собирался облегчать ему жизнь, за что в очередной раз получил кулаком по приборной панели.
— В портовую гостиницу, откуда мы прилетели сюда.
— Координаты подтверждены. Включите защиту и наслаждайтесь полетом.
Наслаждайтесь, ага. Ален закрыл глаза. Пробудившийся ангел. Гьеджит! Пробудившийся ангел! Да что же это такой со Вселенной творится? Не Второе ли Пришествие? Почему, во имя Создателей, его это так пугает — чужая память?! Уж не потому ли, что меньше знаешь — крепче спишь? Он зажмурился, чувствуя кожей любопытство и жалость, исходящие от Лави. Давай, пожалей несчастного Ричмонда, не помнящего своих истоков и не желающего помнить. Потому что трус. Потому как страшно до коликов в животе. «Напьюсь, — думал он, барабаня пальцами по стеклу. — Вернусь на Эндобу и непременно напьюсь. Ящик эймы куплю за счет Деймона!» Никогда еще ход времени не казался таким медленным.
В гостинице, увидев портье, Ален был готов разрыдаться от счастья. Возможность избавиться от мальчишки легальным путем успокоила, расслабила до неприличия. Он вытянул руку в приветственном жесте, потом дернул Лави за шкирку, чтобы тот вышел вперед.
— Мади Шорен! Вы, случайно, не знаете, чей это ребенок?
Портье побледнел и, открыв рот, протянул к мальчишке дрожащую руку. Шорен пытался что-то сказать, но выходило лишь бессвязное мычание.
— Не дрожать! Говорить по существу! — прикрикнул на него Ален. Ситуация стала порядком раздражать, и чем раньше поймет, что произошло, тем лучше.
— Мади Лафайет… Его жена, она сказала, что мальчика похитил пират. И мади Лафайет расторгнул сделку. Варра был очень недоволен и… они встали в круг…
Шорен замолчал, протянутая к Лави рука продолжала трястись, будто он был следующим на очереди у Деймона. Ален подошел ближе и хорошенько встряхнул Шорена за плечи, желая расспросить дальше. Зря он это сделал. Лави воспользовался моментом: сорвался с места и побежал к выходу. «Гадство, — подумал Ален, отпуская бесполезного портье. — Гадство. А хуже всего, что я и есть тот пират, похитивший мальчика.» Развернулся и побежал за Лави, радуясь, что портовые гостиницы похожи друг на друга.
Сложно ли догнать ребенка, находясь в прекрасной спортивной форме? Тяжелее не придумаешь, если тот несется в ритуальный круг, где один из поединщиков — его отец. Ричмонд выбежал в сад, где увидел пиратов, собравшихся вокруг импровизированной арены, и пытающегося протиснуться сквозь толпу Лави. Ален успел схватить его за шиворот, но пираты расступились, открывая неприятную картину. На песке в луже собственной крови лежал Лафайет. Одна рука была оторвана и валялась рядом, от другой осталось кровавое месиво. Ноги вывернуты, светлые штаны все в бурой грязи. Лишь лицо не тронули — чтобы родственники смогли опознать. Деймон любил наказывать выступающих против него подобным образом, и Ален не раз присутствовал на показательном поединке. Но сегодня он чувствовал себя виноватым в случившемся и не мог оставаться спокойным. Из-за чего проморгал момент, когда в его руках осталась лишь кофта Лави, а сам мальчик выбежал в круг.
Земля вздрогнула. Песок поднялся в воздух, упал, поднялся снова. И крыло, проклятое крыло с бледной лопатки очертило новый круг, оставив в нем только Лави и Деймона. Остальным пришлось отступить из-за обваливающейся почвы под ногами. Ален не сдвинулся с места, твердя себе под нос мантру: «Не надо. Это моя вина. Только моя. Не надо». Никто его не услышал.
Вздыбились песчаные глыбы там, где столкнулись две силы, заставив противников отпрыгнуть в разные стороны.
— О, так ты ангел? — промурлыкал Деймон, не желая пугать ребёнка. — Не хочешь присоединиться ко мне, Милимо?
