Ричард выдавил из себя кривую улыбку.
— Думаю, Николь не согласилась бы с твоими словами. И, знаешь, она находила дом моих родителей таким же скучным, как и я.
— Ты шутишь?
— Николь нравилось внимание, поклонение. Она всегда должна была быть в центре восхищенной ее красотой толпы. Поэтому уединенный дом на берегу залива был для нее сущим кошмаром — она изнывала там от скуки. Ей было недостаточно солнца, песка и моря. Ей было недостаточно меня.
Обида за Ричарда захлестнула Одри, она почувствовала, что почти ненавидит бывшую жену Ричарда за ту боль, которую Николь причинила ему. Чего же не хватало этой Николь, когда рядом с ней был такой человек, как Ричард, — любящий, заботливый, ответственный, готовый ради нее на все?
— И что же произошло? Неужели вы разошлись из-за этого?
Ричард опустил голову и, казалось, целиком ушел в неприятные воспоминания.
— Нет, все было гораздо банальнее. Николь нашла себе другого мужчину — не такого скучного, как я, не зануду. Я чувствовал, что между нами что-то не так, но слишком долго не хотел верить в это. Слишком долго.
Одри перевернулась на другой бок, лицом к Ричарду, и взяла его за руку.
— Это очень больно, когда тебя предают, я знаю.
Ричард поднял на нее полные страдания глаза.
— Да, Одри это больно, и кому, как не тебе, знать это.
Одри покачала головой.
— Все же я узнала правду о Тедди до свадьбы, даже хорошо, что все так получилось. Но ты был женат на Николь, поэтому у тебя есть все основания считать, что она предала тебя.
— Николь в своей измене винила меня. И в том, что она не хотела иметь детей, — тоже.
— Что за ерунда!
— Ерунда? Не знаю, иногда мне кажется, что она, возможно, была права. Может, я действительно, не подхожу на роль мужа и отца? Может, я уделял Николь недостаточно внимания? Может, даже если бы у нас был ребенок, он зачах бы и умер от скуки с таким отцом, как я?
— О, Ричард. — Каждая частичка души Одри страдала вместе с Ричардом. Ох уж эта Николь! Как женщина может быть такой бессердечной — и такой слепой? — Но ты же не поверил ей, не поверил в этот бред?
Ричард попытался рассмеяться, но в этом смехе не было веселья — он звучал жутковато.
— Знаешь, Одри, что явилось последним ударом? Николь отправила меня в нокаут, по-другому и не скажешь… Через год после нашего развода я узнал, что она родила ребенка от того, другого мужчины. — Ричард уставился в стену, его голос дрожал. — Вот так. Она не хотела ребенка от меня, но захотела от него.
— И поэтому ты решил больше никогда не жениться?
— Да, поэтому.
— Ты, должно быть, очень сильно любил ее.
Ричард медленно кивнул.
— Безумно любил. Красивая, умная, веселая, жизнерадостная…
Одри дотронулась до его руки.
— Мне очень жаль, Ричард. Ты не заслуживаешь той боли, что она причинила тебе.
Ричард взял чашку и отпил глоток остывающего какао.
— А как насчет тебя? — Он явно желал сменить тему разговора. — Ты любила Тедди?
Другая опасная тема, подумала Одри, но на этот раз — для меня.
— Думаю, любила. Хотела любить. Может, в глубине души я и сомневалась в этом, но надеялась, что смогу сделать наши отношения настоящими, понимаешь, что я имею в виду? Особенно, когда я узнала, что беременна. — Одри помедлила, погружаясь в воспоминания, о которых хотела бы забыть, как о страшном сне. — Но, когда Тедди узнал об этом, он пришел в ярость. Думаю, он ревновал меня к еще не родившемуся малышу, заранее ненавидел его за то, что он отнимет у него меня. Тедди всегда хотел, чтобы я заботилась только о нем. В сущности наши отношения умерли в тот момент, когда я сказала ему о своей беременности и увидела его перекошенное от ярости лицо.
Ричард осторожно поставил чашку на стол.
— Одри, он действительно говорил все это?
— Да, и не только. Он требовал, чтобы я… я… — Ее голос прервался. Едва сдерживая слезы, Одри низко опустила голову, разглядывая какао в чашке.
— Требовал чего? — мягко спросил Ричард.
Как Одри ни уговаривала себя сдерживаться, одна слезинка, маленькая и прозрачная, все же вырвалась на волю и, медленно скатившись по ее лицу, капнула с кончика носа прямо в чашку.
— Он хотел, чтобы я… — последние слова Одри почти прошептала, словно боясь, что их еще кто-нибудь услышит, — чтобы я избавилась от ребенка. Но я…
