— Отправляйся назад и принеси сюда два лазера, — отрывисто приказал Дайльюлло Чейну. — И передай Джансену, чтобы отбуксировал сюда флайер.
Ему не надо было говорить Чейну, чтобы тот поспешил. Сумерки сгущались, и Чейн помчался вприпрыжку. Он бежал, поглядывая по сторонам в полуожидании, не выскользнет ли из-за какого-нибудь могучего ствола белая фигура, но ничего не произошло. Чейну приходилось участвовать в огромном количестве схваток в стольких звездных мирах, что и запомнить трудно, но никогда он не сталкивался с чем-либо настолько ужасным и омерзительным, как белые человекоподобные создания, встреченные им прошлым вечером.
Он достал два портативных лазера поменьше размером и передал Джансену указание Дайльюлло. И помчался назад, снова бдительно следя по сторонам.
Дайльюлло взял один из лазеров сам, а другой передал Мильнеру.
— Подежурь снаружи люка, — сказал он Мильнеру. — Когда Джансен пригонит сюда флайер, я хочу, чтобы аппарат был все время под охраной.
Он повернулся кругом.
— Всем остальным убрать кости и обломки из корабля с тем, чтобы мы смогли провести здесь ночь. Внутри можно пользоваться карманными фонариками, но снаружи корабля — никаких огней.
Они вошли во внутрь, включив фонарики. Дайльюлло поводил лучом света вокруг, а затем по обломкам и мусору направился в коридор, уходивший в носовую часть.
— Я иду взглянуть на вахтенный журнал корабля, — сказал он. — Гарсиа, пойдемте со мной.
Чейн, Боллард, а затем и доставивший флайер Джансен занялись уборкой корабля, подвергшегося разгрому. Врея нашла и почистила чудом уцелевшее кресло на шарнирах, устроилась в нем и уныло наблюдала за работавшими мужчинами.
Они убрали кости и обломки из главного отсека и принялись за пару небольших кают. Будучи в одной из них, Джансен удивленно воскликнул.
— Эй, взгляните-ка на это!
Он поднял бутылку с бренди, чудом уцелевшую во время погрома в каюте. Со счастливым видом он открыл ее, но вмешался Боллард.
— Что? Пить на работе? Дай-ка эту бутылку! Джансен передал находку, но начал было возражать.
— В этом спиртном мало ли что может быть, — сказал Боллард. — Я заместитель лидера, и на мне лежит ответственность сделать проверку.
Он запрокинул бутылку и сделал огромный глоток.
— О’кей, — вытер губы Боллард. — Теперь твоя очередь.
Джансен и Чейн, каждый сделали по глотку и потом закончили уборку кагаты. Когда Чейн возвратился в главный отсек, было уже темно, но он смог разглядеть Врею, сидевшую к нему спиной и напряженно всматривающуюся в открытую дверь люка.
Он тихо проскользнул сзади и внезапно обхватил ее.
Врея вскрикнула, вскочила с кресла, повернулась кругом и стала быстро, гневно говорить. Забывшись, в ярости она изъяснялась на своем родном языке.
Чейн слушал ее с восхищением, и когда она замолчала, чтобы перевести дыхание, сказал на галакто:
— И все напрасно. Я ведь не знаю аркуунского языка, как вы помните.
— Могу перевести, — начала она, но он покачал головой:
— Не надо. Можно поранить мои нежные чувства.
Она посоветовала ему, что он мог бы сделать со своими нежными чувствами, и Чейн, заливаясь хохотом, вышел через люк наружу, где в темноте дежурил Мильнер.
Мильнер сказал, что пока все спокойно и Чейн отправился назад в корабль, где встретил Дайльюлло и Гарсиа, возвращавшихся с капитанского мостика и рассекавших карманными фонариками темноту.
— Что тут происходит? — спросил Дайльюлло. — Я слышал крик.
— Врея немного нервничает, — ответил Чейн. — Но можно ли порицать девушку за это.
— Говорите на галакто, когда ведете речь обо мне, — гневно сказала Врея Чей ну.
— Верно, — сказал Дайльюлло, переключившись на межзвездный язык. — Это сэкономит время за счет перевода. Что это у тебя?
Последняя фраза была обращена к Джансену, пришедшему вместе с Боллардом с кормовой части.
