Весь урок посвящен тому, чтобы доказать: выгодней делать больше, чем то, за что тебе платят. Но какими пустыми и тщетными были бы эти усилия, если бы автор сам не практиковал это правило задолго до того, как смог судить, насколько это выгодно.
Четверть века я занимаюсь любимой работой, результатом которой стало появление этой философии, и я абсолютно искренен, когда говорю, что истинной платой за работу стало то удовольствие, которое я от нее получал. И я был бы доволен, даже если бы не получил ничего больше.
Много лет назад в процессе работы мне пришлось выбирать между немедленным денежным вознаграждением, которое я бы получил, если бы направил свои усилия исключительно на коммерческие цели, и вознаграждением, которое приходит только через годы и которое представлено не только обычными финансовыми стандартами, но и накопленными знаниями, позволяющими человеку острее воспринимать мир.
Человека, занимающегося любимой работой, в его выборе не всегда поддерживают близкие друзья и родственники.
Сопротивление негативному внушению со стороны друзей и родственников во время многих лет исследовательской работы с целью собирания, организации, классификации и проверки материала, легшего в основу данного курса, отнимало у меня много энергии.
Со всем уважением должен заметить, что сопротивление, приносившее мне наибольшие неприятности и наиболее катастрофическое по своим последствиям, исходило от моей жены. Возможно, это объясняет мои частые упоминания в различных уроках курса о том, что жена может «сделать» или «сломать» мужа, в зависимости от того, поддерживает ли она его в избранной им работе или мешает ему.
Моя жена считала, что я должен получить работу с регулярной зарплатой, потому что в тех немногих случаях, когда такой работой занимался, я доказал, что могу зарабатывать от шести до десяти тысяч долларов в год без особых усилий со своей стороны.
Я понимал точку зрения жены и сочувствовал ей, потому что у нас подрастали дети, они нуждались в одежде и образовании, и регулярная зарплата, пусть даже небольшая, казалась совершенно необходимой.
Однако я решил по-своему, вопреки этим логичным аргументам. Тогда на помощь жене явились объединенные силы ее и моей семьи, все вместе они атаковали меня, требуя, чтобы я смирился с необходимостью работы с регулярным жалованьем.
Родственники говорили, что человек имеет право заниматься таким «невыгодным» делом, но только не молодой женатый мужчина, с растущей семьей.
Однако я оставался непреклонен! Я сделал выбор и намерен был его придерживаться.
Родственники со мной не соглашались, но, конечно, со временем вынуждены были уступить. А мне доставляло большие неприятности сознание, что это решение пусть временно, но увеличило трудности семьи и не одобряется самыми близкими друзьями и родственниками.
К счастью, не все друзья считали мой выбор неразумным!
Среди них были такие, кто не только верил, что мой курс со временем приведет меня на вершину полезных достижений, но и подбадривал и не давал поддаться напору родственников.
Из небольшой группы тех, кто подбадривал меня тогда, когда мне это больше всего было нужно, в первую очередь следует упомянуть Эдвина Барнса, делового партнера Томаса Эдисона.
Мистер Варне заинтересовался моей работой, и должен здесь признаться, что если бы он тогда не поверил в разумность философии закона успеха, я не выдержал бы натиска друзей и избрал бы путь наименьшего сопротивления, то есть нашел бы работу с регулярной зарплатой.
Мистер Барнс не только поверил в разумность философии закона успеха; его собственный финансовый успех и тесные деловые отношения с величайшим изобретателем доказывают, что он имеет право высказать авторитетное мнение относительно законов достижения успеха.
Я начал свои исследования с предположения, что любой человек, обладающий достаточным интеллектом и желанием преуспеть, может достичь успеха, если придерживается определенных (тогда мне неизвестных) правил и процедур. Я хотел установить эти правила и научиться их применять.
Помните, что все годы исследований я не только применял настоящий закон, то есть ДЕЛАЛ БОЛЬШЕ, ЧЕМ ТО, ЗА ЧТО МНЕ ПЛАТИЛИ; я шел гораздо дальше — выполнял работу, за которую и не надеялся ничего получить.