— Ты когда-нибудь прогуливала урок? — спрашиваю я ее, добавляя в свой голос нотки игривости и флирта. Я пытаюсь сбить ее с толку, чтобы снова вырваться вперед.
— Нет, — медленно говорит она, напрягшись.
Замечательно. Я придвигаюсь еще ближе.
— Нам стоит как-нибудь попробовать это вместе, — тихо говорю я и открываю дверь.
Я слышу, как она задерживает дыхание. Я не просил себе лицо и тело, которые девчонки считали бы привлекательными. Но, спасибо смеси ДНК моих родителей, я такой, и я не стесняюсь этим пользоваться. Лицо, которому позавидовал бы Адонис, — одно из тех немногих преимуществ, которыми наделила меня жизнь, и я использую его по полной, как в благих целях, так и в не очень.
Киара быстро представляет меня мистеру Хеннеси и так же быстро исчезает за дверью. Я на деюсь, что мой флирт ее отпугнул. Если нет, в следующий раз мне придется принять более жесткие меры.
Я сижу на уроке математики и оглядываю своих одноклассников. Все они кажутся мне детишками из богатых домов. Эта школа совсем не похожа на «Фейерфилд», ту, что я посещал в пригороде Чикаго, где мы жили, пока не переехали в Мексику. В «Фейерфилде» учились и богатые, и бедные дети. «Флэтайрон» была куда больше похожа на одну из дорогих частных школ в Чикаго, где каждый студент носил дизайнерские шмотки и водил модную тачку. Раньше мы смеялись над такими ребятами. Теперь я оказался среди них.
После математики я сразу натыкаюсь на Киару, которая ждет меня за дверью кабинета. Поверить не мог у.
— Как прошло? — спрашивает она, перекрикивая шум, поднятый выходящими из класса учениками.
— Тебе ведь не нужен честный ответ, правда?
— Вероятно, нет. Идем, у нас всего пять минут. — Она устремляется вперед, пробираясь сквозь толпу студентов. Я иду следом за ней, наблюдая за тем, как ее хвост качается с каждым шагом, словно конский. — Алекс предупреждал, что ты бунтарь.
То, что она видела, еще цветочки.
— Откуда ты знаешь моего брата?
— Он был одним из студентов моего отца. И он помогает мне чинить машину.
Эта chica[20] просто нечто. Чинить машину?
— Да что ты знаешь о машинах?
— Да уж побольше твоего, — бросает она через плечо.
Я смеюсь.
— Поспорим?
— Возможно. — Она останавливается возле ауди тории. — Здесь у тебя биология.
Горячая красотка проходит мимо нас в кабинет. Она одета в обтягивающие джинсы и еще более обтягивающую блузку.
— Вау, кто это был?
— Мэдисон Стоун, — бормочет Киара.
— Познакомь нас.
— Зачем?
Потому что я знаю, что тебя это выбесит.
— Почему нет?
Она прижимает свои учебники к груди, будто доспехи.
— Я могу, не задумываясь, назвать тебе пять причин.
Я пожимаю плечами.
— О’кей. Я слушаю.
— Времени нет, звонок вот-вот прозвенит. Можешь сам представиться миссис Шевеленко? Я только что вспомнила, что забыла в шкафчике свою домашнюю по французскому.
— Тогда тебе лучше поторопиться. — Я бросаю взгляд на свое запястье, на котором на самом деле нет часов, но я не думаю, что она это заметила. — Звонок ведь вот-вот прозвенит.
— Встретимся здесь после урока. — Она убегает по коридору.
Зайдя в класс, я жду, когда Шевеленко поднимет глаза от стола и заметит меня. Она сидит, уткнувшись в свой ноутбук, отправляя что-то очень похожее на личный имейл.
Я прочищаю горло, чтобы привлечь ее внимание. Она бросает на меня короткий взгляд и меняет вкладки на экране компьютера.
— Выбирай любое место. Я проверю посещаемость через минуту.
— Я новенький, — говорю я. Ей следовало бы догадаться, ведь меня не было на ее уроках в течение двух недель, но ничего.
— Ты тот студент по обмену из Мексики?
Не совсем. Это называется «студент по переводу», но я не думаю, что эту женщину заботят детали.
— Угу.
Я замечаю капельки пота на ее покрытой пушком верхней губе. Я уверен: есть люди, которые, ну, знаете, могут ей с этим помочь. У моей тети Консуэлы была такая же проблема, пока моя мама не взяла ее и немного горячего воска и не оставила их в одной комнате.
— Ты говоришь на испанском или на английском? — спрашивает Шевеленко.
Я даже не уверен, что это законный вопрос, но ладно.
— На обоих.
Она выгибает шею и оглядывает аудиторию.
— Рамиро, подойди сюда.
