Как только мы припарковались, из дома вышел сам Вестфорд. Он высокий, с седеющими волосами и кучей морщинок вокруг глаз, словно слишком много улыбался всю свою жизнь, а его кожа оказалась этим не очень довольна. Прежде чем я успеваю выйти из машины, на пороге появляются еще трое. Это похоже на чертов парад белых людей, где каждый новый человек белее предыдущего. Когда я вижу знакомое лицо Киары, меня одновременно накрывают и облегчение, и раздражение. В один и тот же день я взломал ее шкафчик, был закован в наручники и брошен за решетку. Моя веселая жизнь в считаные часы обернулась полнейшим провалом.
Русые волосы Киары собраны в хвост, на ней простые джинсовые шорты и мешковатая футболка рвотно-зеленого цвета. Она определенно не прихорашивалась к моему прибытию. На ее руках и щеке даже виднеются какие-то грязные следы. Рядом с Киарой — ее младший брат. Он, должно быть, вышел у них по ошибке или по запоздалому желанию завести еще одного ребенка, потому что выглядит он так, словно до сих пор ходит в детский сад. И этот ребенок чумаз донельзя. Весь его подбородок перепачкан остатками шоколада.
— Это моя жена Колин, — говорит Вестфорд, указывая на стройную женщину возле себя. — И мой сын Брэндон. И, конечно, ты уже знаком с моей дочерью Киарой.
Профессор с женой одеты в одинаковые белые рубашки поло. Я легко могу представить себе их играющими в гольф по выходным в каком-нибудь пафосном загородном клубе. Брэндон мог бы сниматься в кино или рекламных роликах: энергичность этого парня раздражает настолько, что его хочется ткнуть электрошоком, чтобы успокоился.
Пока Бриттани и Алекс обмениваются приветствиями с профессором и его женой, Киара подходит ко мне.
— Ты в порядке? — спрашивает она так тихо, что я едва разбираю слова.
— В порядке, — бормочу я. Я не хочу говорить о том, как меня арестовали и под конвоем увезли в участок.
Черт возьми, это неловко. Мальчуган Брэндон тянет меня за штанину. Все его пальцы перепачканы растаявшим шоколадом.
— Ты играешь в футбол?
— Нет. — Я бросаю взгляд на Алекса, который то ли не замечает, то ли равнодушен к тому, что этот малявка пачкает мои джинсы.
Миссис Вестфорд с улыбкой отводит Брэндона от меня.
— Карлос, ты можешь осмотреться, а потом присоединяйся к нам за ланчем на заднем дворе. Дик, отведи Карлоса наверх и покажи ему дом.
Дик? Я качаю головой. Профессора не смущает, что жена зовет его Диком?[41] Если бы меня звали Ричард, я бы предпочел, чтобы меня называли полным именем, ну, или Ричем на крайний случай… но не Диком. Черт, да я бы даже согласился на Чарда. Я беру свою сумку.
— Карлос, идем со мной, — говорит Вестфорд. — Я покажу тебе дом. Киара, почему бы тебе не показать Алексу и Бриттани свою машину?
Все уходят вместе с Киарой, а я следую за профессором Членом.
— Это наше жилище, — говорит Вестфорд. Как я и подозревал, внутри дом такой же большой, как и снаружи. Не так огромен, как дворец Мэдисон, но все же превосходит размерами любое место из тех, где мне довелось пожить. Коридор увешан картинами. Над камином висит большой плоский телевизор.
— Чувствуй себя как дома.
Ага, конечно. Это такой же дом для меня, как и резиденция министра.
— Вот здесь кухня, — говорит он, заводя меня в огромную комнату с соразмерным сияющим холодильником, напичканную дорогими электроприборами. Сама кухонная мебель — черная с крохотными вкраплениями, подозрительно напоминающими алмазную крошку.
— Если захочешь взять что-нибудь из холодильника, не стесняйся. Не думай, что каждый раз тебе нужно спрашивать разрешения.
Я следую за ним на второй этаж по устланной ковровым покрытием лестнице.
— Есть какие-нибудь вопросы?
— У вас есть карта этого места? — спрашиваю я.
Он усмехается.
— Через пару дней привыкнешь.
Спорим, нет? Я чувствую, как мою голову начинает наполнять тяжелая пульсирующая боль, и мне так хочется оказаться где-нибудь, где мне не придется притворяться исправляющимся подростком, живя в мини-особняке с девчонкой, заполнившей мой школьный шкафчик магнитами в виде печенья, и ее мелким братом, который думает, что все мексиканцы играют в футбол.
