Закон и Евангелие по учению Господа в Евангелии Матфея гл. V, ст. 13-48 - страница 2

выражает собственно то же, что ἅМарк. IX:50. Эразм и Бэза хорошо передают через infatuerit. Напрасно некоторые экзегеты допускают, что Христос предполагал здесь невозможный в природе случай или даже употребил прямо не натуральное сравнение. Так, Иларий: natura salis semper eadem est, nec immutari unquam potest. Еще ранее, иудейский раввин Иисус бен Ханания, около 95 года по Р. Хр. диспутировавший с афинскими мудрецами, на их вопрос: «если соль портится, то чем ее осолить?» — дал претендовавший на остроумие ответ, что соль никогда не может сделаться не соленою. Гюдеман считает этот анекдот сатирическою полемикою против настоящего изречения Господа Иисуса Христа. Но как самая форма предположена (), так и смысл изречения, содержащего в себе предостережение от действительно угрожающей опасности, дают основание предполагать в словах Господа о соли случай возможный. И действительно, при несовершенном способе добывания соли в древности, далеко не всегда получалась чистая соль, свободная от посторонних примесей. Особенно не высоким качеством и значительною долей примесей посторонних веществ отличалась соль, какую добывали из Мертвого моря (Гален; ἅне раз упоминаются в Талмуде). Такая нечистая соль естественно могла портиться; через разложение инородных привходящих в нее вещество она становилась совершенно горькою, не пригодною к употреблению.

Не только параллельное место Марк. IX:50, но и непосредственно следующее предложение ни во что же будешь к тому — не оставляют сомнения в том, что подлежащим при является ἅ[4].

Т. е. не существует в мире предмета, который был бы в состоянии возвратить прежние свойства такой соли, которая утратила свою силу. Нет такой соли, которая безвкусную соль снова сделала бы соленою; non datur sal salis. Речь идет о круге учеников в целом, в противоположность миру. Ученики имеют возможность ради присущей им благодати служить для мира солью; но мир не в состоянии воздействовать подобным образом на учеников. Если те, кои являются органами обновления и укрепления мира, потеряют свою благодатную способность к этому, то на земле не окажется никаких других органов, кои бы в состоянии были возвратить им утраченную способность. Мало того. Ученики, которые утратили бы отличающее их от прочего человечества достоинство, не просто возвратились бы в прежнее состояние, в коем они находились, прежде чем стали учениками Господа. Они сделались бы не только негодными для выполнения их особенного призвания, но потеряли бы всякую цену и значение для царствия Божия; — подобно тому, как сделавшаяся негодною соль, ввиду ее полной бесполезности, выбрасывается из дому на улицу и попирается ногами проходящих. Пословица: corruptio optimi pessima (т. е. порча наилучшего бывает самой худшею, самой крайнею) — выражает глубокую истину духовной жизни. Пример Иуды показал, что угрожающее предостережение Господа не было излишним даже для Апостолов. Итак в словах Господа заключалось увещание — бдительно стоять на страже охранения своего апостольского звания. Высота апостольского призвания и вытекающая отсюда ответственность учеников Господа представляются далее под образом света.

Вы есте свет мира. Yό. Свет — обычный образ истины. Сам Христос есть единый «истинный свет, который просвещает всякого человека, приходящего в мир» (Иоан. I:9; VIII, 12), — как о Нем уже было предсказано пророками (Ис. XLII, С; XLIX, 6; сравн. IX, 2). Но Его истинные ученики также становятся участниками этого света, являются сынове света (1 Фесс. V, 5), чада света — (Ефес. V:8), светила в мире — (Филипп. II, 15), свет о Господе — (Ефес. V:8) — и, в свою очередь, распространяют свет в мире. Миру, окутанному тьмою неведения и мраком грехов, они открывают познание истины, цель и смысл человеческой жизни, указывают правый путь жизни, ведущий людей к спасению и вечной жизни. То самое действие, какое произвела по изображению Матф.