И правда. Если бы они велели мне поджариться, я бы сама влезла на сковородку. Я стояла на месте и делала вид, будто не понимаю, о чем они говорят.
Они еще немного попрепирались, а потом решили забрать меня с собой — вдруг удастся поймать на дороге еще людей или зверей и съесть в придачу ко мне. В качестве гарнира, наверное.
Мне разрешили взять с собой седельные сумки и свою ковровую. СЕЕф поинтересовался, нет ли там еды, а когда я призналась, что есть, наступило всеобщее ликование. Но когда огры заглянули в эльфийские фляжки, то стали плеваться от отвращения.
— ЛайлФФООн! руЖЖ! («Овощи! Рыба!») Огры говорили так, словно сами слова были отравленные.
СЕЕф почесал в затылке.
— Вряд ли можно питаться всякой дрянью и быть при этом вкусным, — проницательно заметил он.
— А может, оно невкусное. Мы же еще не пробовали.
Это говорил тот самый огр, который предупредил СЕЕфа, что я хочу сбежать. Он был помоложе остальных, наверное мой ровесник.
Мы двинулись по дороге — почти с той же скоростью, что и мой покойный пони. Мне пришлось ехать на огрьей спине, цепляясь за сальные патлы. Мы двигались в противоположную от усадьбы Уаакси сторону — туда, откуда я пришла. Наверное, огры хотели дойти до развилки и направиться в свой Фенс, решила я. Мне было все равно. Какая разница, где меня сожрут — в десяти милях от места назначения или в сорока?
На дороге было пусто, да и в холмах, через которые мы шли, никто не жил. Огры начали роптать:
— Оно с каждой милей тяжелеет!
— Может, оно приносит неудачу!
— Давайте съедим его вечером, а утром наловим еще!
Когда я пила эльфийский ужин, они смотрели на меня с завистью. Я сама не ожидала, что смогу хоть что-то проглотить, но проголодалась ужасно. Я предложила ограм отведать эльфийской еды, но в ответ они лишь дружно содрогнулись.
— А вдруг вам понравится, — сказала я. — Вдруг окажется, что морковка слаще мозгов, а петрушка полезней потрохов.
Тут они засмеялись.
Самый младший огр сказал СЕЕфу по-огрски:
— Смотри-ка, как здорово, когда болтаешь с едой. Это вот даже шутит.
— Не вздумай его приручать, — предупредил СЕЕф.
На привале младший огр подсел ко мне.
— Не бойся, мы не страшные, — сказал он.
Да ну?
— Меня зовут НиССх. А тебя?
Я представилась.
— Моего отца зовут СЕЕф. Он может убедить тебя, что мы не сделаем тебе ничего плохого. Я пока так не умею. Но мы очень не любим никого огорчать. — И он сочувственно притронулся к моей руке.
Я сразу успокоилась. Ничего не могла поделать. Голос у него был ласковый-преласковый.
— Наверное, ты устала — день выдался страшно тяжелый.
Я зевнула.
— Может, ты ляжешь на травку да и поспишь? А я посижу рядом, послежу, чтобы с тобой ничего не приключилось.
Неужели он меня не свяжет? В голове загорелся огонек надежды.
— Только не вздумай убегать.
Огонек потух.
* * *
Проснулась я среди ночи. По соседству со мной спал СЕЕф, и во сне он булькал и скрежетал зубами.
Огры на бессонницу не жалуются. Я встала и пробралась между ними — это было трудновато, поскольку спали они вповалку. Споткнулась о чью-то ногу, ее владелец пнул меня в ответ, но не проснулся. За грудой тел я разыскала свои седельные сумки.
И хотела улизнуть — но стоило мне отойти от кучи огров на несколько шагов, как начались обычные мучения: сердце заколотилось, в груди сдавило, голова закружилась. Еще несколько шагов — и вот я уже ползаю кругами на четвереньках. Тогда я вернулась туда, где проклятие хотя бы давало дышать.
Огры уже не будут тянуть, скоро меня убьют. Надо снять заклятие, сейчас или никогда.
— Чары разрушены, — объявила я вполголоса. — Я не буду слушаться НиССха. Я убегу.
И тут же снова рухнула на колени, беспомощно всхлипывая.
Попробовала еще раз. Решила подражать ограм и постаралась говорить как можно вкрадчивее и проникновеннее.
— Что такое чары? — ласково спросила я саму себя. — Слова, не более. Я могу уйти от этих огров. Запросто. И никакая магия меня не остановит.
Я встала и уверенно зашагала прочь. Быстро и бесстрашно. Я расколдовалась!
И тут я едва не споткнулась о СЕЕфа. О называется, я пошла не в ту сторону.
Я чуть не заорала от злости, но прикусила язык. Скоро я умру — а значит не найду Люсинду, не изведаю жизни без проклятия…
