Кровь Зака застыла в жилах.
– Пожалуйста, скажи мне, что ты шутишь.
Выражение лица Цинь Ая не изменилось:
– Я искусственный интеллект. Я не умею шутить.
Зак сорвал с лица портальные очки, бросил их на одеяло и рухнул на кровать, закрыв лицо руками.
– Зак, – Саймон коснулся его руки.
– Дай мне минутку, – сказал мальчик приглушенным голосом – к его лицу были прижаты ладони.
– Черт, я до сих пор не могу поверить, что Цинь Шихуан действительно так поступил, – сказала Мелисса. – По сути, он отказался от всего, чем был.
– Никто из нас не может, – тихим голосом сказал Саймон. – Но это означает, что, когда Первый император появится снова, он уже не совершит подобного. Тан Тайцзун от этого в полном шоке. Говорит: «Более двух тысяч лет эмоционального развития насмарку». Он вернется таким же плохим, каким все его и считают.
– Ладно, я понял! – Зак с рыком убрал руки от лица.
Саймон и Мелисса вздрогнули.
Мальчика захлестнуло чувство вины. Боже, в кого он превратился?
«Ты можешь позволить этому путешествию либо сокрушить себя, либо сделать намного сильнее – как того и желаешь», – однажды сказал Заку Цинь Шихуан. Но это была не та трансформация, которой он хотел. Возможно, он и желал стать сильнее, но отказался бы получить эту силу, если бы ему пришлось стать ненавистным для всех придурком, обреченным умереть в одиночестве.
Нет. Он не был Цинь Шихуаном. Он не был ни Джейсоном Сюанем, ни Шудой Ли. Зак провел большую часть своей жизни, равняясь на своих кумиров, пытаясь стать тем, кем не являлся, но все они оказались подделками, скрывавшими намного больше хаоса, чем предполагали их сверкающие образы. Ему надоело следовать за другими. Он был Ин Цзыяном, Закари Ином, и отныне он пойдет своим собственным путем.
– Извини. – Зак опустил голову, прикасаясь сцепленными руками ко лбу. – Мы просто сразимся с ним, как и с остальными. Разберемся с этим, когда придет время. Но, что гораздо важнее… – Он посмотрел на Саймона, стараясь не выглядеть слишком злым. – Ты уже вернул дух моей мамы?
Рот Саймона открылся и снова закрылся:
– Зак, нам очень, очень, очень жаль, что это произошло. Честное слово.
– Мы были неправы, ничего тебе не сказав, – добавила Мелисса, заламывая руки.
Зак подавил раздражение из-за того, что Саймон явно еще не возвращался в Мэн. Его голова пульсировала. Воспоминания о том, как он вел себя, когда его атаковала печать, били словно пощечины. Он не знал, какие из его действий были продиктованы артефактом, а какие предпринял он сам.
На нем лежала вина. Они обидели его, но и он обидел их в ответ.
Зак провел рукой по лицу:
– Просто верни ее дух как можно скорее, и мы квиты.
– Хм… – Саймон закусил губу.
Зак снова напрягся, насторожившись.
– Что?
– Окей, э-э-э, Зак, только, пожалуйста, не злись на нас.
– О, он определенно разозлится, – широко распахнутые глаза Мелиссы скользнули в сторону, но она вернула взгляд обратно на Зака. – Но мы обещали, что больше никаких секретов.
– Больше никаких секретов, – Саймон кивнул так торжественно, как будто собирался на войну.
– Что случилось? – Зак отбросил одеяло и, пошатнувшись, встал с кровати.
– В общем… – Саймон, отступая, сглотнул, – мы получили сообщение от Ялин. С ней связались из больницы. Ей передали, что твоя мама выздоровела и выписалась.
– Но… – произнес Зак.
– Но Тан Тайцзун вызвал Ли Цзина, и он сказал, что ее дух все еще в его пагоде.
Сердце Зака забилось громче и быстрее:
– То есть… кто тогда… что использует тело моей мамы?
– В том-то и проблема, Зак. – Саймон с затравленным видом покачал головой. – Мне очень жаль. Но мы понятия не имеем.
