Возможно, что главнейшим примером случайного просветления является случай У. Г. Кришнамурти. Не ссылаясь на результат какой-либо доктрины пробуждения, У.Г., по его заявлению, пережил клиническую смерть в возрасте 49 лет, и после возвращения к жизни стал одной из звезд литературы просветления. Пройдя через клиническую смерть, он испытал то, что именовал «катастрофой», из-за сопровождающих этот процесс боли и смятения, в результате которых У.Г. изменился.
В течении десятков лет до «катастрофы», У.Г. был искренним искателем просветления, целенаправленного, а не случайного. В итого его усилия ни к чему не привели, и закончились финансовым крахом. К счастью, У.Г. встретил женщину, пожелавшую его поддержать, и некоторое время фактически вел жизнь бездельника. И вот, пока он жил с этой женщиной, с ним и произошла «катастрофа». Очнувшись после «катастрофы», он получил то, что искал, и поиски чего с отвращением отверг. У.Г. перестал быть прежней личностью, поскольку теперь его эго было полностью стерто. В своем новом состоянии оно обладал самоосознанием не большим, чем у древесной лягушки. К счастью, новая форма существования ничуть ему не повредила. Ему даже не пришлось принимать свое новое существование, поскольку, по словам У.Г., он лишился ощущения собственного эго, и потребности принимать или не принимать что-либо у него больше не было. Да и каким образом кто-то, прекративший рекламу самости и ненамеренно утративший свою персональность, может продолжать верить или не верить в нечто столь необычайное как просветление… или некий другой духовный продукт, ни один из которых не явлен наяву, которые устарели настолько же, как устарели античные божества, или языческие идолы, звучание чьих имен кажется смешным последователям «современных» религий?>{15}
Хотя может показаться, что У. Г. стал зомби, в нефилософском смысле этого слова, его пост-катастрофическая жизнь была вполне насыщенной. До своей смерти в 2007 году, большую часть своего времени он проводил, почем зря ругая людей, которые приходили к нему за духовной помощью. Подобно многим известным мастерам дзен, сварливый и проницательный У.Г. с юмором осаживал и обескураживал паломников у своих дверей, объясняя, что все, во что они верили до сих пор, было ошибкой. Мало кто из паломников получал слово в той резне, которую У.Г. учинял со всем, что человечество когда-либо полагало священным. Некоторые полагают вызывающее неуважение У.Г. к духовности находящимся в хорошем соответствии с природой просветления, для достижения которого, как стало понятно, не существует уверенных методик ни в одной доктрине. Другие отрицают это утверждение, возможно потому, что им внушали веру в то, что как непочтительность, так и уважение к трансцендентному исчезают сами собой, как только некто «пробуждается». У.Г. не принимал ни одну из сторон этого спора. В своих интервью он особо подчеркивал, для человеческого существа, за исключением, может быть, одного на миллиард, является совершенно невозможным думать о себе как о животном, рожденном только размножаться и выживать.
Как писал Цапффе еще прежде того, как У.Г. принялся разрушать все верования в мире, ментальная активность за пределами базовой программы нашего анимализма ведет исключительно к страданию. («В звере страдание ограничено, в человеке оно отворяет страх перед миром и отчаяньем жизни…») У.Г. никогда не говорил о том, что сознание поможет нам найти решения для нашей жизни. Мы пойманы в иллюзии, и выхода нет.
То, что случилось с У.Г. на его жизненном пути, и о чем он рассказывал бесчисленным интервьюерам, было просто удачей, о которой он ничего не знал, и которую не мог передать никому другому. Однако люди продолжали приходить к нему с настойчивыми просьбами помочь. На их просьбы он давал немедленный ответ, что ничем помочь им не может, и что они сами тоже не смогут себе помочь. И где бы они не искали, нигде помощи им не найти. Они могут искать избавления всю свою жизнь до самого смертного одра, по кругу задавая одни и те же бесполезные вопросы, и получая бесполезные ответы. Случилось так, что У.Г. получил свое просветление, но им никогда просветления не достигнуть.
