Дочитав одну статью, Харли открыла следующую. В ней утверждалось, что акции компании стремительно дешевеют и даже продажа ее активов не поможет Уингейтам заткнуть финансовую дыру. Положение компании ухудшалось с каждым днем, и публика, любящая скандалы, жаждала новых грязных историй. Раздраженная, Харли швырнула телефон на диван.
Из‑за хаоса в семейном бизнесе и ситуации с Грантом ей казалось, что ее мир рушится. Разве было удивительно, что ей хотелось вернуться в Таиланд и оказаться подальше от всего этого?
– Снова плохие новости, дорогая? – спросила у нее Джеймис. Поставив на столик две чашки с чаем, она села рядом с Харли и обняла ее за плечи. – Тебе нужно бросить читать все эти статейки, иначе ты сойдешь с ума.
– Не знаю, огорчаться мне или радоваться из‑за того, что моя семья не рассказывала мне обо всем этом. Я ничем не могу им помочь, и чтение всех этих ужасных новостей меня расстраивает. Мои родные всегда обращались со мной как с ребенком, так что я не удивлена, что они молчали.
– Они знают, что ты можешь сама о себе позаботиться, – сказала ей Джеймис.
– Возможно, я согласилась бы с тобой, если бы не вернулась домой с поджатым хвостом, после того как они лишили «Зест» финансовой поддержки. У меня не было необходимости самой зарабатывать деньги. Я полагалась на благотворительные пожертвования моей семьи для «Зеста» и средства из моего трастового фонда.
Доступ к своему трастовому фонду она получила, когда ей исполнилось восемнадцать лет. Даже если стоимость акций «Уингейт энтерпрайзис» еще упадет, средств фонда хватит ей до конца жизни при условии, что она будет разумно их тратить.
Переехав в Таиланд, Харли начала меняться духовно. Она занялась медитацией и подружилась с местными жителями, главным образом, бедняками. Влюбилась в величественные горные пейзажи. Увидела собственными глазами грязные улицы с голодными собаками, роющимися в отбросах. Все это разительно отличалось от ее роскошной жизни в Техасе, и она поняла, что хочет жить проще и помогать людям.
– Ты сделала много полезного, – сказала Джеймис.
– Ты так говоришь, потому что ты моя лучшая подруга, – поддразнила ее Харли.
– И поэтому тоже. Знаешь, у меня есть для тебя хорошая новость.
Харли посмотрела на нее с надеждой:
– Она мне сейчас явно не помешает.
– Моя университетская подруга, которая живет в Форт‑Уэрте, недавно стала членом попечительского совета благотворительной организации, занимающейся проблемами женщин. Я рассказала ей о «Зесте», она заинтересовалась и готова обсудить финансовые вопросы. Она может встретиться с тобой, когда у нее будет свободное время.
– Это было бы замечательно, – обрадовалась Харли. – Возможно, мне наконец удастся договориться о продолжительном финансировании «Зеста».
А что будет потом? Она вернется в Таиланд и будет делать вид, что в их с Дэниелом жизни ничего не изменилось? Она вернулась в Ройял в том числе и для того, чтобы познакомить Дэниела с его отцом. Теперь, когда они с Грантом снова встретились, у нее появилась возможность лучше его узнать и показать ему, как она изменилась за прошедшие пять лет. Их страстный поцелуй доказал, что их по‑прежнему друг к другу влечет. Хочет ли она быть с ним? Возможно, но ставки слишком высоки. Если у них с Грантом ничего не получится, будет страдать не только она, но и Дэниел.
Как часто говорил ее отец, чем выше риск, тем дороже награда. Ей так его не хватало. Он был единственным членом семьи, который ценил ее прямоту и не пытался ее контролировать. Благодаря отцовской вере в ее способности ей удалось создать «Зест».
– О чем ты сейчас думаешь? – спросила Джеймис, глядя на подругу поверх ободка своей чашки.
– О своем отце.
– Он гордился бы тобой.
Харли подавила приступ тоски.
– Как жаль, что Дэниел не знал своего дедушку. Папа был тяжело болен, когда он родился.
– Интересно, как отреагировал бы мистер Уингейт, если бы узнал, что отец твоего ребенка Грант?
Харли издала смешок:
– Думаю, сначала он испытал бы потрясение, а затем подумал, что это далеко не худший вариант.
– Итак, что вы с Грантом планируете делать дальше?
