– С учетом необычного дизайна и предполагаемой подлинности предмета… несколько сотен тысяч.
– Несколько сотен тысяч!.. – эхом повторил Дьюи и звучно шлепнул себя по бедрам. – Мать твою за ногу! Прошу простить мою грубость, мэм.
Нотч, похоже, и вовсе потерял дар речи и только таращился на Кейди.
– Ну вы подумайте! – пробормотал он наконец. – Можно будет выкупить закладную на музей и стать владельцами на полном основании! Можно будет расширить дело! Поставить все на широкую ногу!
– Хочу, однако, подчеркнуть, что столь высокая цена назначается только за необычную деталь средневековых доспехов, в безупречном состоянии и с документами, удостоверяющими подлинность. У вас таковые имеются?
– Таковые что? – спросил Нотч, грубо вырванный из мечтаний.
– Документы, удостоверяющие подлинность шлема, – вмешался Мак Истон. – Речь о бумагах, где прослежена история антикварной вещи от владельца к владельцу, за подписями экспертов, если в прошлом уже проводилась экспертиза, и с надлежащими печатями. На таких документах оценщики основывают свое заключение.
– Уфф! – вырвалось у Нотча, и он вперил в Кейди ищущий взгляд. – Что-то вроде квитанции, да?
– Скорее что-то вроде родословной. Без этого никто не возьмется назначать цену. Начнем с того, откуда у вас этот шлем. Кто был его владельцем до того, как он оказался в «Мире милитаризма»? Выставлялся он прежде и где? В музее или в частной коллекции?
– Мм… – Нотч помялся, попереглядывался с партнером и неохотно ответил: – Может, можно что-нибудь раскопать в картотеке Белфорда, но, если честно, там ужасный бардак. Он, знаете ли, терпеть не мог крючкотворства. Дьюи, ты не припоминаешь, что он говорил про эту штуку?
– Не припоминаю, – грустно ответил тот. – В последние годы у старикана совсем ум за разум зашел.
– Разве фотография не служит доказательством того, что шлем принадлежит к экспозиции музея? – спросил Мак Истон.
– Да, она может быть принята в расчет. Однако прежде всего надо разыскать шлем и удостоверить его подлинность, – напомнила Кейди.
– Затем мы вас и пригласили, – мягко напомнил он. – У вас ведь большие связи, не так ли? Если на черном рынке объявляется подлинно антикварная и ценная вещь, слухи неизбежно просочатся.
– Отслеживать слухи – дело трудоемкое и дорогостоящее, – вскинула голову Кейди. – Я недешево беру, мистер Истон.
– Это мне известно, мисс Бриггз.
Тут Мак впервые улыбнулся по-настоящему, и что-то в ней сразу встрепенулось, затрепетало пресловутыми крылышками бесчисленных бабочек. Уж не вздумал ли он с ней флиртовать? Вот бы кстати!
– Слухов может не оказаться, и вы это знаете, – поспешно сказала Кейди.
– Тем не менее ничто не мешает нам сообща взяться за дело. Ведь вы не против, мисс Бриггз? Используем тот же подход, что и в остальных случаях: моя программа будет отслеживать все, что происходит на виртуальном рынке и аукционных сайтах. Вы, со своей стороны, проверите фактический рынок и аукционные залы. Идет?
– Как вам сказать…
Дьюи, который уже давно выказывал признаки нетерпения, начал рыться в карманах. Выудив пару мятых купюр, он трясущейся рукой шлепнул их на стол.
– Не думайте, что мы совсем уж на мели, мисс Бриггз! Я кое-что заначил на случай, если будут расходы. Сколько вашего времени можно за это купить?
Кейди уставилась на двадцатидолларовые бумажки, не зная, как объяснить, что такая сумма не окупит даже получаса ее времени.
– Как вам сказать… – повторила она беспомощно.
– Погодите, у меня тоже найдется НЗ. – Нотч расстегнул рубашку, открывая стеганый матерчатый пояс (для хранения денег, догадалась Кейди, поначалу неприятно пораженная его действиями). – Сотни две будет, даже больше! Копил на починку грузовичка, но это подождет, тут дельце поважнее. Сколько вам отстегнуть, мисс Бриггз? Сотни хватит? Так и скажите, а я уж – ради Бога! Хотите, берите все! Где наша не пропадала!
Это все вина Мака Истона, возмущенно подумала Кейди. Он заварил глупейшую кашу: подогрел мечты простаков, ни один из которых за всю жизнь не держал в руках ничего подлинного. Больше того, им никогда не выпадало ничего похожего на удачу вроде выигрыша в лотерею или большого приза. Даже призрачная возможность того, что шлем в самом деле антикварный, позволила надежде взойти на почве, давно уже бесплодной. Мак Истон и ее заманил в ловушку.
