Торен подтащил стул, забрался на него, зажег светильник, а потом хмуро глядел на Фелону, которая дергала за веревочку у двери, отчего перед камнем стали проскакивать искры. Так его и поджигали.
— Иногда нужно и голову использовать, — посоветовала девушка, впрочем, слова прозвучали совершенно не обидно, и Торен не стал возмущаться, признал, что поторопился со стулом.
— Интересно, сколько такой камень стоит? — спросила Мелисса.
— Скорее всего, нисколько, — ответил Ройс. — Я слышал, что такие камни профессору подарил Совет Магов за большой вклад в теорию магии.
Фелона тем временем обошла весь кабинет по кругу, читая названия книг в шкафах, иногда снимала с полки какую-нибудь, чем-то привлекшую ее внимание, пролистывала и ставила на место.
— Все по магии, — пробурчала она. — Теория, воздействие, печати.
— А ты что ожидала увидеть у того, кто разрабатывает теорию магии? — удивился Торен. Сам он увлеченно разглядывал странные фигурки на столе.
Фелона перехватила его взгляд и тоже подошла. Нахмурилась.
— Гм, а вот это действительно интересно. — Она взяла в руки десять совершенно одинаковых фигурок. — Неужто полная десятка?
— Полная десятка? — непонимающе переспросил Торен.
— Ошон, — кратко пояснила Фелона. — Видела я однажды полную имперскую десятку… Совет Магов ее чуть ли не с руками оторвал.
— Я знаю, что такое ошон, но откуда у профессора полная десятка? Это ведь жуткая редкость.
— Откуда, откуда? Почем я знаю? К тому же, возможно, я ошибаюсь, я же не маг. Просто эти фигурки очень похожи на те, что я видела раньше, только намного меньше. — Девушка вернула фигурки на стол и заглянула в ящик. Заинтересовалась чем-то и достала деревянный футляр, в котором оказался флакончик с тушью, стальные перья и украшенный резной держатель для них из слоновой кости.
Рядом остановилась Мелисса.
— Карабонитовая тушь, — вслух прочитала она название на флакончике, заглянув через плечо Фелоны. — Кстати, Фелона, этой тушью ты вполне смогла бы что-нибудь написать на твоем куске ткани. Это специальная тушь для рисования магических печатей. Она пишет практически на любой поверхности.
Заинтересованная Фелона немедленно достала тряпку, укрепила одно из перьев в держателе, макнула в тушь и провела ручкой по ткани. На ней остался четкий черный след. Помахав тканью, Фелона попыталась черту стереть. Сначала просто терла пальцем, потом взяла одну из промокашек из пачки на столе и терла ею. Намочила промокашку из кувшина с водой и снова попыталась стереть черту, затем поскребла. Наконец, ей удалось чуть-чуть стереть линию. На лице Фелоны отчетливо проступило разочарование, что сильно развеселило Мелиссу.
— А чего ты хотела? Вечную краску? Извини, но так не бывает. Эта тушь пишет почти везде, она устойчивей обычной, но все же не вечная, иначе второкурсники во время практических занятий не обновляли бы печати на магической арене раз в два месяца.
— Да уж, вижу. А ею точно везде можно писать?
— Почти. На грязном полу — бесполезно, как ты понимаешь.
— Как на том складе, где убили вторую девушку?
Мелисса нахмурилась, но ответила:
— Верно. Пол неровный, доски нестроганые… там только краской и писать, но при том мусоре, что валяется на полу, какая-нибудь черта в печати обязательно ляжет неправильно, а то и вообще разомкнется. Последствия такой магии могут быть самыми… непредсказуемыми. А ты все же думаешь, что там была магия? Забудь.
Фелона пожала плечами и убрала письменный набор обратно в стол, предварительно все аккуратно протерев.
— А бумага какая-нибудь специальная нужна для рисования печатей?
— Нет. Обычно маги покупают простые альбомы и чертят в них. Но если нужна магия сложная, то таких листов бывает мало, для этого и нужны арены, где пол идеально ровный и предназначенный для нанесения печатей. Как правило, рисуют мелом, чтобы можно было потом стереть и нанести новую печать, но иногда наносят стационарные печати, как, например, у нас в лицее. Они служат для защиты студентов от криворуких магов. Ну и чтобы погасить последствия. Такие печати ставятся и в лабораториях, где проводят опасные эксперименты. А ты что, в самом деле этого не знаешь?
