Я пытался вырваться но снежный человек был в тысячу раз сильнее меня. Я колотил руками по его груди. Брыкался изо всех сил. Казалось, он этого даже не замечает. Он держал нас с Николь в своих лапах, как кукол.
— Пожалуйста, не ешь нас! — взмолился я. — Ну, пожалуйста!
Чудовище зарычало. Оно крепко прижало нас обоих к своему туловищу и, шатаясь, побрело назад, в глубь пещеры.
Я пнул монстра в бок. Никакой реакции. Ничего.
— Отпусти! — завопил я. — Отпусти немедленно!
— Куда он нас несет? — заныла Николь. Она дрыгала ногами и отбивалась, но снежный человек словно не чувствовал боли.
«Может, он собирается нас поджарить? — подумал я с тоской. — Может быть, ему не нравится, как дети плачут».
Монстр приволок нас в дальний угол пещеры. Одним мощным взмахом волосатой руки он отбросил в сторону валун. За ним открылся широкий лаз.
Николь застонала.
— Почему мы не заметили его раньше? Мы могли бы спастись.
— Слишком поздно, — угрюмо сказал я.
Снежный человек протащил нас по проходу. Мы оказались в залитой светом пещере меньшего размера. Я огляделся.
Над головой было видно серое небо.
Путь к спасению!
Держа нас навесу в одной руке, чудище стало взбираться вверх. На удивление, легко поднявшись по стене, оно вылезло наружу.
Холодный воздух ударил мне в лицо. Но тело монстра источало тепло и укрывало от ветра. Метель кончилась. Тундра была покрыта свежим снегом.
Чудище пошло по снегу, спотыкаясь и ворча на ходу.
Его гигантские ступни увязали в сугробах. Но шаги у него были такие огромные, что передвигался он очень быстро.
«Куда он нас несет? Куда? Может быть, у него есть другая пещера? — с ужасом подумал я. — А в ней другие монстры. Его друзья. Вот уж они нами полакомятся!
Я еще раз попытался ослабить хватку снежного человека. Брыкался и извивался как мог.
Монстр зарычал и вонзил свои когти мне в бок.
Я завопил. Но вырываться перестал. С каждым моим движением когти монстра глубже вонзались мне в бок.
«Бедный папа, — горестно подумал я. — Он никогда не узнает о том, что с нами случилось. Если только не найдет наши кости, погребенные в снегу».
И тут я услышал лай. Собака!
Снежный человек остановился. Он зарычал и засопел. Затем он осторожно опустил нас с Николь в снег.
Мы неуклюже встали на ноги.
Николь удивленно уставилась на меня.
И, утопая в глубоком снегу, мы кинулись бежать. Я оглянулся назад.
— Гонится он за нами? — спросила Николь.
Я не знал. Снежного человека не было видно. Все вокруг было белым-бело.
— Беги, не останавливайся! — крикнул я.
Скоро в отдалении замаячило что-то знакомое. Бурая точка.
Я подтолкнул Николь.
— Хижина!
Мы побежали быстрее. Если бы нам только удалось добежать до хижины…
Из хижины доносился яростный лай — это лаяла собака, которую оставил Артур.
— Папа! Папа! — завопили мы. Мы вломились в дверь. — Мы нашли его! Нашли ужасного снежного человека!
— Папа?
Хижина была пуста. Пуста и безжизненна.
Папа исчез.
Я окинул взглядом пустую хижину.
— Папа? Папа? — В груди у меня что-то подп-прыгнуло. В горле пересохло.
Куда он делся?
Может быть, он пошел искать нас и заблудился в тундре?
— Мы остались совсем одни, — пробормотал я.
Мы с Николь подбежали к окну. От мороза все стекло было испещрено узорами. Щурясь от яркого света, мы выглянули в окно.
Никаких признаков папы.
— По крайней мере, за нами не гонится снежный человек, — сказал я.
— Джордан, почему он нас отпустил? — тихо спросила Николь.
— Думаю, его напугал лай собаки, — ответил я.
— А если бы собака не залаяла, что бы чудовище сделало с нами?
Пока я раздумывал над этим вопросом, собака залаяла снова. Мы с Николь затаили дыхание.
— Снежный человек! — закричал я. — Он идет сюда! Прячься!
Мы огляделись вокруг, лихорадочно соображая, где бы понадежнее укрыться. Ничего подходящего. Найти нас у чудища не займет много времени.
— За печку! — скомандовала Николь.
