Проанализировав огромное количество документов, Фернан Бродель установил, что разделение труда, быстро возрастающее по мере развития рыночной экономики, затронуло все торговое сообщество – за исключением его верхушки, негоциантов. Вершина пирамиды не затронута, поскольку вплоть до XIX века эта купеческая элита не ограничивалась каким-либо одним родом деятельности, никогда не связывала себя одним направлением! В зависимости от обстоятельств владельцы крупнейших капиталов – то судовладельцы, то хозяева страховой конторы; заимодавцы и получатели ссуд; они – финансисты, банкиры или даже промышленники или аграрии.
И дело не в том, что так они стремились уменьшить риски. Нет, просто ни одна из доступных им отраслей не была достаточно емкой, чтобы дать желаемый доход. В погоне за бóльшей прибылью их капитал постоянно перемещался из одного сектора в другой.
И что же получается? Получается, что экономика Запада состоит из двух частей! Одна всем видна, а вторая скрыта от взгляда большинства, но как раз она и есть главный двигатель. Обычно так поступают фокусники или жулики: крутят перед носом простофили пустой рукой, а все манипуляции делают второй. Нам показывают приземленный, подчиненный конкурентной борьбе рынок, такой же, как и во всех других странах. А за кулисами остается мир высшего порядка, крайне сложный, стремящийся к господству, характерный именно для Западной Европы.
Этого не понял даже В. И. Ленин. В брошюре «Империализм, как высшая стадия капитализма» он отмечал, что: «Капитализм есть товарное производство на высшей ступени его развития; несколько десятков тысяч крупных предприятий являются всем, в то время как миллионы мелких – ничем». А оказывается, это качество было свойственно крупному капиталу изначально! И не несколько десятков тысяч, а считаное количество самых богатых определяют лицо мира.
Капитализм всегда был монополистическим, а товары и капиталы всегда перемещались одновременно, поскольку капиталы и кредиты всегда были самым надежным средством выхода на внешний рынок для его завоевания. Задолго до XX века вывоз капитала был повседневной реальностью!
Либералы полагают, что капитализм гибнет от государственной опеки, а на самом деле он торжествует лишь тогда, когда идентифицирует себя с государством, когда сам становится государством. Во время первой большой фазы его развития в городах-государствах Италии – Венеции, Генуе, Флоренции – власть принадлежала денежной элите. В Голландии XVII века регенты-аристократы управляли страной в интересах и даже по прямым указаниям дельцов, негоциантов и крупных финансистов. В Англии после революции 1688 года власть оказалась в ситуации, подобной голландской. Франция запаздывала более чем на век: только после июльской революции 1830 года буржуазия наконец надежно взяла власть в свои руки.
Вообще Франция, по мнению Броделя, была страной, менее благоприятной для капитализма, чем, скажем, Англия. Слишком большая территория для тогдашнего транспорта, слишком скромный доход на душу населения, затрудненные внутренние связи и, наконец, отсутствие полноценного центра. Хотя… Если разобраться, в ту пору было по меньшей мере две Франции: одна из них – морская держава, живая и гибкая, уже в XVIII веке полностью захваченная волной экономического подъема; другая – континентальная страна, приземленная, консервативная, «местечковая», не сознающая преимуществ международного капитализма. Но политическая власть принадлежала именно ей. Экономической столицей страны был не Париж, а Лион. Только после 1709 года Париж стал центром французского рынка, но отставание уже не позволило Франции выбиться в лидеры.
А теперь вспомним условия, в которых существовала Россия. У нее все эти отрицательные моменты были многократно увеличены. Легко сообразить, что она не имела никаких шансов, чтобы вступать в конкурентную борьбу с кем бы то ни было.
И кстати, мы тоже видим «две России»: к началу XIX века фасадом страны была столица, Санкт-Петербург, а все остальное – глухие задворки. Также мы видим здесь «два народа»: шикующую аристократическую верхушку и «простой народ», всю массу населения – дворян и крестьян, попов и ремесленников, солдат и купцов…
