Защелкнув трубку, я сказала, что в недрах дома нет приема. Это, вообще-то, было неправдой, но сейчас не имело значения: без боя я сдаваться не собиралась.
— У меня нога сломана, Циско, — прошептала Роуз, едва державшаяся на плаву, но все еще болеющая за меня. — У тебя все получится. Знаю, ты сможешь.
Слим стоял на коленях рядом с нею, затягивая свой ремень на руке пострадавшей. Подобие перевязи, смягченное вязаной шапкой.
— Слышала, что говорит леди? — спросил он и подмигнул мне. — Марш!
Я кисло улыбнулась, тем не менее его навыки оказания первой помощи произвели на меня впечатление. Где-то внизу Кайли уступила микрофон Мадонне, которая тут же снизила темп, затянув «Что чувствует при этом девушка». В смысле музыкального сопровождения баллада еще меньше подходила для обещавшего сплошной экшен эпизода со мною в главной роли. Пришлось напомнить себе, что музыка играет не для меня, а для Фрэнка: я надеялась подчеркнуть особую интимность трансляции из моей спальни.
На записи я едва успела влезть в трусики и лифчик. По правде говоря, у меня не было решительно никаких причин разоблачаться, хотя какому мужчине придет в голову искать в подобной сцене огрехи сюжетной линии? Не думаю, что Фрэнк захотел бы прерваться сейчас на чашечку кофе, особенно если видел, как я лезу в гардероб за весьма необременительным нарядом. Протиснувшись в платье и приведя в порядок прическу, я выбегу из спальни, и тогда конец всему шоу. По нашему плану мы со Слимом должны были убраться из жилища Картье прежде, чем это случится: время не столько ускользало от нас, сколько терялось из виду где-то у горизонта. Мысль о возможной неудаче убедила меня оставить Слима рядом с Роуз и двинуться к винтовой лестнице. Ибо в некотором смысле Фрэнк имел на меня свои виды. Если, я не потороплюсь, он получит все бесплатно.
Первое окно, которое я миновала, было заколочено; именно его мы испытывали на прочность снаружи. Буря на улице совсем распоясалась, судя по ударам, под которыми дрожал кусок древесностружечной плиты. Одолев первый пролет, я начала понимать, что на честном слове тут держалась отнюдь не одна лестница на чердак. Весь этот чертов дом просил каши. Может, конечно, это просто тряслись на ветру строительные леса, но, заслышав их треск, я ускорила шаги.
— Это вовсе не я, — бормотала я себе под нос и вправду была сейчас кем-то другим.
В это самое время я должна была сидеть дома, расслабляться в теплой ванне со стаканчиком вина и с хорошей книжкой — подходящим для девушки чтением. Спеша вниз по ступенькам, я пообещала себе, что именно так и вознагражу себя за труды, если только выберусь живой из этой передряги. В этот момент деньги казались мне никчемными бумажками. Я мечтала о мыльных пузырьках, хорошем вине и любовном романе. Мы боялись Картье и ненавидели его, но все же решились на эту отчаянную выходку. Тот зуд, что снедал меня, призывая действовать (себе-то я могла в этом признаться), поставил передо мной непростые вопросы. Кто я такая на самом деле? Чего я хочу от жизни — не только в смысле карьеры, но и в космических масштабах? Наконец-то я чувствовала, что по-настоящему живу. Я ожила. Пусть даже я и мечтала сейчас откупорить бутылку, пустить в ванну горячую воду и с головой уйти в какое-нибудь легковесное чтиво.
Изогнутые ступени вывели меня в коридор. Я смотрела на отделанные дубом стены, тяжелые двери и большую прихожую в дальнем его конце. Если бы не железные трубы, подпиравшие крышу, вид оказался бы весьма впечатляющим: коридор меньше походил бы на штольню и больше — на тот особняк плейбоя, сохранение которого наш домовладелец считал делом своей жизни. Стоящая перед ним задача казалась невыполнимой, поскольку все вокруг несло на себе печать упадка. Сразу было видно, что высокий потолок не параллелен полу, а тени казались какими-то перекошенными. Я кралась по плиткам к последней двери по правую сторону. К моему смятению, дверь в библиотеку была распахнута настежь, а внутри погашен свет. Я не видела Картье, но смогла определить, где стоит компьютер: тусклое, как на дне морском, свечение монитора едва ли не пульсировало в такт звуку, шедшему из колонок. Даже отсюда было заметно мерцание в глазах гризли. Гадая, вернулся ли Павлов на свой пост у ноутбука и видит ли он меня сейчас из-за этих выбеленных резцов, я крадучись двинулась к мишке и тут же засекла какое-то движение сзади. Уж не приглядывают ли за мной друзья? Развернувшись, я здорово напугала собственное отражение в зеркале и строго-настрого посоветовала себе не поддаваться панике. Никогошеньки тут нет, и я подобралась очень близко к Картье, ближе уже некуда. Я даже слышала, как подпеваю Мадонне в кадре
