– Этого я совершенно не понимаю. Я не уверен, что, когда она говорила с Сираком, у нее было действительно желание вернуть «корону». И очень может быть, что она собиралась еще раз обмануть своего сообщника. Когда она пришла ко мне, она не могла поступить иначе, чем вернуть ее мне.
– Почему?
– В ту ночь, когда убили Сирака, она с ним виделась. И на следующий день решила вернуть мне «корону».
– Вы хотите сказать…
Голос у нее задрожал, и она замолчала.
– Думайте что хотите, – сказал он. – Я не скажу нет, если вы меня спросите, не она ли убила Сирака. Я отвечу, что это возможно. У нее были для этого основательные причины. Потом было еще кое-что… Кое-что другое, не очень красивое.
Он посмотрел на нее.
– Скажите! Я за сегодняшний вечер услышала столько вещей, одну ужаснее другой, что меня ничто больше не удивит.
– Я сделаю вам одно признание, – заявил Каллаган. – Мой ассистент, Уедмир Николс, обнаружил убийство Сирака задолго до того времени, когда известили полицию. Эта деталь мне была необходима для личных нужд. Около полуночи я пошел взглянуть на тело. Смерть только что наступила. И около тела, там, где полиция немедленно обнаружила бы его, находилась вторая страница вашего письма, в котором вы говорили о вашем желании завладеть «короной».
– Боже мой! Вы хотите сказать, что она положила его туда после…
– Без всякого сомнения. Это письмо кто-то оставил нарочно там, после того как позаботился оторвать первую страницу. Вы догадываетесь почему?
– Нет.
– Потому что первая страница давала совершенно точное представление о писавшем, ведь там было обращение к Ирене. Что касается второй страницы, там не было обращения и можно было предположить, что вы писали Сираку и что вы были одной из интимных его знакомых. Найденная страница дала бы возможность предположить, что это вы использовали Сирака для похищения «короны».
Неподвижная, неспособная сказать хоть слово, она молча смотрела на него.
– И вы думаете, – сказала она наконец через силу, – что это письмо Ирена положила там?
– Может быть, это была и не она. В таком случае ей остается одна возможность спасения.
– И это?..
– Я не хочу говорить об этом сейчас. Мы достаточно поговорили этой ночью. Вы теперь хорошо представляете себе положение.
– Да… и после того, что вы мне рассказали, мне не кажется, что мое положение достаточно твердое.
Он сделал гримасу.
– Я вам сказал, – возразил он, – что я забочусь о ваших интересах. Если вы мне не доверяете, будет лучше, если вы обратитесь к другому.
Она улыбнулась.
– Пока что, – ответила она, – у меня нет поводов жаловаться на ваши услуги. Вы были мне мало симпатичны, мистер Каллаган, но свое дело вы знаете!
– Я вам очень благодарен, – сказал он. – Теперь будем серьезны. Завтра я, может быть, попрошу вас прийти в мое бюро. Там будут другие люди. Если я попрошу вас прийти, дайте говорить мне, а сами вникайте во все. Наша история такова: вы написали это письмо Ирене. Вы были очень сердиты на своего мужа, и у вас была мысль, уходя из Майфельд Плейс, унести с собой «корону». Вы связались с Сираком, который должен был достать для вас «корону». Вы сказали ему шифр сейфа и дали ключи от дома. Он взял диадему и отказался возвратить ее вам, желая заставить вас петь. Тогда вы обратились ко мне. Я отобрал у него «корону» и храню ее до сих пор. Вы меня хорошо поняли?
– Я отлично поняла.
Она посмотрела на него с легкой насмешливой улыбкой…
– Нужно, – сказала она, – чтобы я действительно верила вам, чтобы согласиться с тем, что вы сказали. Вам это не кажется? Я не вдаюсь в подробности вашего плана, но я глубоко уверена, что вы честны по отношению ко мне и сделаете для меня все, что в ваших силах. Я, может быть, ошибаюсь, но надеюсь, что нет. Я вам доверяю, потому что так надо. Мне необходимо верить и доверять кому-нибудь!
Каллаган улыбнулся.
– Великолепно! Если вам нужно на кого-нибудь опереться, пусть это буду я! Начинайте с этой же минуты!
– Что вы хотите этим сказать?
– Это трудно объяснить… Позвольте мне доказать вам это…
