– Безусловно, – ответила она.
– Хорошо. У меня наверху имеется дюжина пар шелковых чулок и неплохих. Я отдам их вам.
– Это очень мило с вашей стороны, но и без шелковых чулок моя память может быть плохой!
– Тогда, – сказал Каллаган, – вот о чем речь. Вы помните то замечание, которое вы высказали по поводу дамы, о которой вы думали, что она Паола Денис? Вы обнаружили и сообщили мне, что она не настоящая, а крашеная брюнетка.
– Я помню это.
– В то время вы и я, мы думали, что она миссис Денис. Потом вы мне сказали о ее крашеных волосах, я убедился в этом и тогда выяснил, что она не миссис Денис. Это было так?
– Совершенно точно!
– Ну что ж, Эффи, мы все это забудем! Следовательно дама, которая приходила к нам первой, сказала нам, что она миссис Денис. Мы ей поверили и продолжаем верить. Вы меня поняли?
– Очень хорошо, мистер Каллаган. Но не думаете ли вы, что эта… может создать некоторые неудобства для кого-то?
– Для кого?
– Для миссис Денис.
Она стояла прямо перед камином и смотрела ему в глаза.
– Это очень мило с вашей стороны, Эффи, беспокоиться о клиентке, но в настоящих условиях ваше высказывание бесполезно.
– Отлично, мистер Каллаган. Я поняла. Дама была миссис Паола Денис, и я никогда и не думала, что она может быть другой.
– Большое спасибо, Эффи. Вы мне больше не нужны. И будьте добры, не хлопайте дверью при выходе, что вам, как мне кажется, очень хочется сделать!
Она вышла, побледнев от злости, но тихо затворив за собой дверь.
Десятью минутами позже Каллаган прошел в ее комнату, где она стучала на пишущей машинке.
– Эффи, – спросил он, – вы помните о той великолепной бумаге, которую мы приобрели месяцев пять-шесть назад?
– Да, мистер. Каллаган. Чудесная бумага ручной выделки с красивым рисунком.
– У нас еще осталось?
– Я думаю, есть немного.
– Может, вы мне найдете два или три листочка?
Она встала, пошарила немного в маленьком шкафчике, наполненном бумагой, и принесла ему два листка.
– Хотите, чтобы я напечатала ваше письмо? – спросила она.
Он улыбнулся и сказал, что сможет сам отстучать его и что она уже достаточно поработала сегодня.
После ее ухода он сел за машинку, вставил, в нее лист этой роскошной бумаги и напечатал коротенькое послание:
«Мистер X… приветствует господина директора «Глоб энд Консолидейтед».
Если компания достаточно глупа, чтобы заплатить страховую премию за пропавшую «корону Денисов» без предварительного следствия, это значит, что ее директоры еще более сумасшедшие люди, нежели о них думает сам мистер X».
Положив письмо в карман, Каллаган покинул бюро.
В семь часов Каллаган остановился перед каморкой Уикки, ночного сторожа.
– Уикки, – сказал он ему, – я, возможно, возвращусь поздно. Ты должен слушать телефоны как по линии бюро, так и по линии моей квартиры.
– Слушаю, мистер Каллаган.
Каллаган вышел. В первый попавшийся у него на дороге почтовый ящик он бросил письмо директору страхового общества. Он улыбался, очень довольный собой. Он был уверен, что эти несколько строчек что-нибудь выявят. Это дело тянулось очень медленно и было необходимо подтолкнуть его немножко. «Что-нибудь» произойдет теперь, и это будет хорошо для «кого-то», а может быть, и для Каллагана.
Он пешком прошел до Пикадилди и там взял такси, чтобы проехать в Лонг Акр. Около семи с половиной он входил в помещение вестибюля дома, где находилась квартира Сирака. Он поднялся по лестнице и стал звонить в квартиру того, кто был мертв. Он немного подождал, потом спустился этажом ниже, чтобы позвонить в квартиру нижнего этажа.
Ему открыла маленькая горничная.
– Мисс, – обратился к ней детектив, – в этом доме имеется управляющий или портье?
– У нас нет портье, сэр, но вы найдете управляющего этажом ниже, в № 6.
Каллаган спустился ниже. Управляющий, человек средних лет, сам открыл ему дверь.
– Моя фамилия Каллаган, – сказал ему детектив. – Вчера вечером мистер Сирак, который живет в вашем доме, позвонил мне и Просил прийти по неотложному делу. Мы условились на сегодняшний вечер, и вот я пришел. Я звонил, стучал в дверь, но не получил ответа. Я немного беспокоюсь, не случилось ли чего.
