– Почему никто не подошел к телефону?
– У нас только две девушки: у одной сегодня выходной день, а другая ушла проведать больную мать. В настоящий момент вы с мистером Каллаганом единственные постояльцы, и вы прекрасно знаете, кого вызывали. Я лично три раза подходила к телефону. Это мисс Томсон из бюро Каллагана. Она сказала, что ей совершенно необходимо поговорить с ним и что она очень сердита.
Николс сделал гримасу.
– Меня удивило бы обратное. Я вижу ее отсюда.
– Если я правильно поняла, мисс Томсон личная секретарша мистера Каллагана?
– Совершенно верно, красотка. Вы сразу попали в точку!
– Я представляю ее себе барышней в очках, очень чопорной и чрезмерно активной.
– Вот здесь, Сюзанна, вы ошиблись. Совсем не так, Эффи принадлежит к девушкам, ради которых я готов слагать элегии. У нее такая фигура… на которую смотришь, не отдавая себе отчета почему. Грациозная походка, красивый голос, рыжие волосы, зеленые глаза, и она очень умна.
Сюзанна Меландер с грустью вздохнула.
– Просто феникс! Девушки, живущие в деревне и обслуживающие отели, даже не понимают, что они теряют!
– Вы должны были бы стать личной секретаршей какого-нибудь частного детектива, вроде Слима…
– Это должно быть так интересно…
– Вы были бы в восторге! Было бы даже неплохо, если бы была небольшая конкуренция в бюро…
– Да, я понимаю. Это так… Мисс Томсон поклонница мистера Каллагана… Она испытывает к нему симпатию гораздо больше, чем обычно секретарь к своему шефу.
– Если вы хотите сказать, что она влюблена в него, го вы не ошиблись. Она по нему сходит с ума, и это меня бесит.
– Почему?
– Потому что я честный и разумный человек, хороший детектив, привыкший рассуждать, и кроме того, я могу рассказать вам про этого парня такие истории, что у вас волосы зашевелятся на голове!
– Я в этом не сомневаюсь!
Она погасила сигарету о ступеньку, на которой сидела, и бросила окурок в кусты.
– О чем вы думаете, прелестное дитя? – спросил Николс.
– Ни о чем… Ни о чем сенсационном. Я задаю себе вопрос: когда мистер Каллаган перестанет пить хоть на короткое время.
– И не думайте даже об этом! Он уж таков. Вы понимаете, мы только что закончили одно большое дело. Мы отлично провели его и получили такой чек, какого раньше нам не приходилось видеть.
– Он очень силен, не правда ли?
– Да, он достаточно силен, а кроме того за ним стою я.
– Это правда. Я забыла об этом.
– Между тем, это важно, так как он всегда рассчитывает на меня. Что бы там ни говорили, а дело было очень тяжелым, но мы все же довели его до конца. Тогда он подумал, что неплохо бы немного отдохнуть и приехать сюда провести курс лечения алкоголем. Ему это скоро надоест.
Где-то в доме зазвонил телефон.
– Этому кретину на станции никогда не надоест звонить? – спросил Николс после небольшой паузы.
– Нет, – ответила Сюзанна. – Он всегда так настойчив. Иногда мы бываем в другом конце дома. И он это делает из любезности.
– Вам не кажется, беби, что надо подойти к телефону? Только кто подойдет? Я, или, может, вы?
– Безусловно не я! Я не на службе. Следовательно, это будете вы!
Николс вздохнул.
– Эхо мне неприятно и совсем не по той причине, по какой вы думаете. Я с удовольствием подниму трубку, но я буду обманут. Я предпочел бы, чтоб подошли вы.
– Почему?
– Потому что мне нравится, как вы ходите. В вас что-то есть. Вы не ходите, а продвигаетесь с грациозным покачиванием, за что многие женщины заплатили бы кучу денег. Я мог бы целые дни смотреть, как вы ходите. Мне нравится, как ваши ножки ступают на пол. У вас божественные лодыжки. Я, может быть, вам не говорил, но я большой поклонник лодыжек. Это немного моя мания. Когда вы ходите, вы мне напоминаете богиню.
Сюзанна вздохнула.
– Я полагаю, что после всего сказанного мне придется подойти к телефону.
Николс, не отвечая, закурил новую сигарету. Девушка встала. Ее тонкая фигура исчезла в глубине дома. Звонок прекратился.
Сюзанна вернулась и уселась снова рядом с Николсом.
Надо думать, что Томсон повесила трубку или станции надоело звонить. Я пришла слишком поздно.
– Ну и что из этого? – ответил Николс. – Такие вещи направляются судьбой. Если бы вы подняли трубку, может, произошли бы какие-нибудь события.
