– Когда это было?
– Восемь дней назад. Я отлично все помню. Он сопровождал меня до самого дома.
– И вы не испугались?
– Нет. В конце концов, меня часто кто-нибудь преследует. Такое случается с женщинами.
«Но только с очаровательными», – мысленно добавил Морис.
– И вообще он вел себя очень корректно: шел в отдалении и не пытался заговорить Чтобы отделаться от него, я даже решила по дороге выпить чаю. Он в это время бродил возле кафе. Я не придала этому особого значения.
– Но все же вы его нарисовали.
– Просто у него была необычная внешность. Я постоянно рисую незнакомых людей. Если мне бросается в глаза что-то нестандартное, я тотчас это фиксирую, совсем неважно, где и когда.
Она указала на ухмыляющуюся, круглую как луна физиономию, изображенную на одном листе с Дюпоном.
– Вот, например, хозяин кафе, в котором я пила чай. Облик человека, на мой взгляд, интереснейший сюжет.
Даниель правильно оценил: Валери была исключительно талантлива. Ее искусство поражало своим изумительным реализмом. Когда она заговорила с Морисом о живописи, глаза ее заблестели, а теперь снова потускнели.
– Но ответьте мне, пожалуйста, кто это?
Морис вздрогнул, почувствовав прикосновение ее теплой ладони.
– Вероятней всего, Оноре Дюпон.
Она отдернула руку.
– Так вы знаете его?
– Нет, но мне известно, что Даниель обнаружил его изображение среди прочих ваших рисунков.
– Почему он не сказал об этом мне?
– Вероятно, случая не представилось.
Она кивнула.
– Видимо, он доверял вам больше, чем мне. – И затем с беспокойством добавила: – Он говорил, что мне грозит опасность?
– По-моему, вам нечего беспокоиться.
– Но восемь дней назад Дюпон все же интересовался мной.
– Вероятно, он только хотел пополнить свои сведения о Даниеле. И совершенно неожиданно попал в беду, столкнувшись с таким редким человеком, как вы. Портрет грозит Дюпону тяжелыми последствиями.
Испытующе посмотрев на свою работу, Валери вырвала лист из альбома.
– Вы думаете, это пригодится полиции? – спросила она.
– Комиссар Фушероль будет счастлив. Получить портрет убийцы почти так же важно, как узнать его имя.
Незаметным образом Валери и Морис стали чувствовать себя друзьями. Как-то само получилось, что они решили на следующий день вместе дойти на набережную Орфевр.
– Я заеду за вами, – сказал Морис.
Валери так доверчиво глядела на него, что Морису захотелось рассказать ей все. «Иначе совесть меня замучает», – подумал он. Но должен ли он сообщать о рукописи Даниеля, прежде чем она попадет в полицию? Пока он не смог этого решить и закурил сигарету.
Кто-то постучался в дверь. Тихие удары походили на условный знак.
– Это консьержка: она не звонит, – пояснила Валери и пошла открывать.
На пороге возникла симпатичная брюнетка.
– Вам пришло срочное письмо, мадемуазель Жубелин.
Валери взяла послание, не проявив к нему особого интереса. Ее мысли были заняты другим.
– Спасибо, мадам Барбье, – сказала она. – Не могли бы вы зайти на минутку?
Брюнетка прошествовала в комнату. По ее глазам Морис понял, что она посчитала его за нового друга Валери.
– Вчера я вас спрашивала, – продолжала Валери, – не живет ли в нашем доме мужчина по фамилии Дюпон.
– Да, и я ответила вам, что здесь таких нет, – Верно, но теперь взгляните, пожалуйста, на этот рисунок.
Мадам Барбье внимательно посмотрела на эскиз.
– Нет, – ответила она, – этого господина я у нас не видела.
– А где-нибудь еще? – спросил Морис.
– Да нигде. Я вообще его не встречала. – Хорошо ухоженным пальцем консьержка ткнула в портрет, – Такого человека нелегко забыть.
Затем она повернулась и вышла.
Погруженная в размышления, Валери смотрела прямо перед собой с альбомом в одной руке и письмом в другой.
Лишь бы поддержать разговор, Морис заметил:
– Хорошая была идея – показать эскиз консьержке. Вот если бы она узнала Дюпона! Однако я не хочу вас больше задерживать. Читайте спокойно ваше письмо.
Он тактично отвернулся, взял с кушетки свое пальто и надел его. Валери углубилась в послание так, что забыла о Морисе. Чтение продолжалось не более минуты.
«Вероятно, кто-то прислал соболезнование», – подумал Морис.
Теперь он уже решил подождать с рассказом о рукописи. Для этого еще завтра будет время.
