Прочитав это послание, Жентри издал удивленное восклицание. Пантер весь напрягся и резко повернулся в сторону несчастного Ренслоу, как сеттер, увидевший дичь. Глаза Трипа заблестели от радости и удовлетворения, когда он бросил взгляд на обличающий документ.
– Что это означает, Майк? – вдруг взорвался Жентри. – Боже мой, Майк, что вы еще вытворяете?
– А как вы все же думаете, это Мелдрум напечатал или нет?
– Да… Да… В этом не может быть никакого сомнения. Эти письма… – быстро проговорил Жентри, после внимательного сравнения.
Он с трудом выпрямился, как будто огромная тяжесть легла на его плечи, и с грустью посмотрел на детектива:
– Так, значит, это письмо настоящее, а? Вот как раз такого-то трюка я и ожидал от вас вчера вечером, перед тем как вы нам подсунули фальшивый листок. Это определенно указывает на причину, по которой Ренслоу было выгодно убить Мелдрума, и это сразу же снимает обвинение с Филлис. Но, боже мой, Майк, к чему же вся эта комедия с письмами?
– Это ваша глубокая ошибка, старина. У Моны вы пытались заставить меня отдать вам это письмо. И что бы вы сделали, если бы я отдал вам это письмо именно вчера вечером? Вы основательно заперли бы Ренслоу, и он остался бы в тюрьме. Это помешало бы мне. Сохранить у себя записку было бы моим единственным шансом выудить из Ренслоу хоть какую-то малость от причитающегося мне гонорара и обнаружить настоящего убийцу.
– Понимаю и поздравляю вас! Вы прекрасно воспользовались случаем обобрать бедного дьявола. Вы сначала заставили нас задержать его как раз вовремя, чтобы вынудить его выплюнуть деньги взамен вашего обещания не выдавать его. Это было действительно здорово!
– Но это было так просто, – возразил Шайн. – Те несколько часов, которые я дал ему выиграть, Ренслоу стоили пяти тысяч долларов. Он мне их отдал как раз перед вашим приходом.
Жентри пыхтел как рассерженный бык. Его большое тело все дрожало от негодования и презрения.
– Боже мой, это в действительности самое грязное и пакостное дело, с каким я когда-либо сталкивался в своей жизни!
– Ведь вы же сами говорили, что вы меня прекрасно знаете, – со смехом проговорил Шайн. – Я ведь всегда пользуюсь случаем. Правда, иногда это скверно попахивает, но ведь ни для кого деньги не имеют запаха.
Он подождал немного, и потом добавил самым беспечным образом:
– С другой стороны, если бы я вам сказал всю правду, ничего, кроме правды, вчера вечером, вы сразу же арестовали бы Трипа и я не мог бы вытянуть из него его шести тысяч долларов. В общем счете моя удача в этом деле выражается в одиннадцать тысяч долларов, ко…
В этот момент то, что он сказал спокойнейшим голосом, дошло до четверых мужчин, присутствующих при этом.
– Трипа? – вдруг одновременно воскликнули Жентри и Пантер.
Арнольд Трип с ошеломлённым видом повернулся к Шайну. Услышав слова Шайна и не в силах поверить, Буелл Ренслоу вдруг как-то расслабился, оторвался от стены, как будто его что-то с неудержимой силой потянуло к Майку.
Шайн улыбнулся.
– Ну, конечно же, слушайте. Это, вне всякого сомнения, был Трип. Трип и только Трип! Это уже не первое преступление, которое он совершил, а уже третье: он убил сначала свою жену, потом Джое Дарнеда, а потом уже и Карла Мелдрума.
– Это невероятно! Это неслыханно! – завопил с нервным смешком Трип. – Да как вы смеете?! Тогда, когда такие доказательства находятся у нас перед глазами…
Он протянул палец по направлению к письму Мелдрума.
– Совершенно верно, – заявил Шайн. – Но эта записка и является вашим приговором, Трип, вашим, и ничьим другим! Я же вам обещал отдать в руки правосудия все доказательства, позволяющие определить убийцу вашей жены. Вот они, эти доказательства. Я исполнил свое обещание. Я согласен, что это не совсем честный способ заставить вас заплатить мне шесть тысяч долларов за свое собственное осуждение, но вам самому следовало бы подумать, прежде чем обращаться ко мне с вашим предложением. Вы несколько не рассчитали свои силы в состязании со мной.
– Я ничего не понимаю из всего этого, – пробормотал с недоумением Жентри. – Это письмо было отправлено Ренслоу в «Телли-Хо»…
