Шаги остановились перед дверью его номера и послышалось какое-то бормотание. Потом кто-то уверенно постучал в дверь. Шайн сделал глоток виски и спокойно закурил сигарету.
Стук раздался снова, но уже довольно сильный, и чей-то голос закричал:
– Это полиция! Откройте!
Шайн не торопясь встал, повернул ключ в замке и симулировал удивление при виде Вилла Жентри и Питера Пантера в сопровождении нескольких фликов в униформе.
– Что это… Но каким образом… – пробормотал он, как бы пораженный их появлением здесь.
Потом ой быстро взял себя в руки и добавил:
– Входите, господа. Но, согласитесь со мной, что это очень странный час для посещений.
Жентри прошел мимо Майка, не глядя на него, и сел на кончик кровати. Питер Пантер вошел в номер с триумфальным видом победителя и с очень сердитым выражением лица. Кулак Шайна оставил на его лице синяк, и столь большой, что раздражение от этого еще не улеглось. Пантер вдруг воскликнул сдавленным голосом:
– Было не очень-то умно разбивать мне физиономию, Шайн. Вы заплатите мне за это. Ведь не воображаете же вы, что я и на сей раз позволю вам ускользнуть?
– Мне нужно было тогда свернуть вам шею, так как у меня была прекрасная возможность для этого, – усмехаясь, ответил ему Майк.
Потом он повернулся к Жентри.
– Как же вы меня нашли?
– Вы сами способствовали этому. Не очень-то было умно с вашей стороны написать письмо Филлис, Майк. Ведь Пантер оставил в вашей квартире человека именно с надеждой на то, что вы сделаете как раз такую глупость. Вы не знали, что он уже задержал Филлис?
– Откуда же я мог знать это?
– Вы сунули ее в грязное дело.
– А что Филлис сказала об убийстве Карла Мелдрума?
Жентри посмотрел на Пантера, который не мог спокойно устоять на месте.
– Да не волнуйтесь же так, Пит. Сядьте. Шайн теперь не ускользнет от вас. Я хочу узнать два или три обстоятельства, перед тем как уехать отсюда.
Пантер подошел к стулу и сел на его краешек.
– Единственная возможность заставить его заговорить, это только применив к нему дубинку. Дайте мне его на полчаса, и я…
– Нет. Здесь вы находитесь у меня, на моей территории, Пантер, – возразил Шайн, – и у меня к тому же сложилось впечатление, что вам все же придется разорвать ваш ордер на мой арест, когда Вилл закончит задавать мне вопросы. Правда, Вилл?
– Я не знаю, Майк, – пробормотал Жентри с видом, который определенно говорил об обратном. – Мне еще нужны доказательства. Для меня Джое Дарнел все еще убийца, даже если тебе и удастся доказать обратное. Он все же должен будет ответить за нападение на человека с целью убийства. Но вам, Марк, тоже придется оправдываться в нападении на представителя власти при исполнении служебных обязанностей.
– Никакой судья не поверит в то, что я собирался убить Пантера и что не сделал я этого лишь только потому, что мне это не удалось, – засмеялся Шайн.
– Мы это увидим позднее, – сказал Жентри. – В настоящий момент я хочу узнать то, что Майк обнаружил в деле Трипа.
Шайн сел и скрестил ноги.
– Я еще не совсем готов рассказать вам все, Вилл.
– Боже мой! Неужели вы так и не отдаете себе, отчета в том, что если мы не найдем причины, по которой Ренслоу имел основания убить Мелдрума, то и Филлис рискует быть обвиненной в этом убийстве?
Шайн совсем не казался обескураженным этим заявлением.
– Ну и что же? Это, может быть, навсегда отучит ее помогать мне подобным образом. К тому же она достаточно взрослая, чтобы уметь выпутываться из подобных историй.
– Боже мой, Майк, сейчас совсем не время для шуток!
– Но что заставляет вас думать, что я могу и в состоянии указать вам причину, принудившую Ренслоу убить Мелдрума?
– То, что вы сказали, когда узнали, что Филлис попала в тяжелое и опасное положение, до того момента, когда вы задумались над тем, сколько Ренслоу может вам дать. Я уже расспросил людей в «Телли-Хо».
– Ах да? И что же вы там обнаружили?
– Первым делом то, что Ренслоу не ушел оттуда в 11 часов 38 минут, как вы сказали. Его билет на стоянке для машин был пробит только в 11 часов 50 минут. Все, что он говорит, совершенно совпадает с тем, что он появился в квартире Моны Табор действительно после совершения там преступления. Но это, конечно, в силу сложившихся обстоятельств совсем не облегчает положения Филлис.
