Чтобы спуститься из космоса на планету, космическому кораблю требуется около девяти минут. За это время треклятый зонд успел обнаружить танк и перешёл в режим преследования. Прячась в ложбинках, укрываясь за крупными камнями, чёрная металлическая медуза плыла за шагающей машиной, не попадаясь на глаза экипажу.
— Я скинула Рексу сообщение, но он то ли не видит, то ли не может сейчас прочесть, — сказала моя подруга.
— Думаю, не видит, — отозвалась Падме. — Гляди, он наверху, возле пушки, а деки при нём нет, наверно, оставил внутри.
— И что делать? — потёр подбородок Иан. — Из ионки нельзя, слишком близко, в танке тоже всё повылетает, опрокинуться могут.
— Обгоняй их, Алекс, — распорядилась Осока. — Высадите меня вот там, ориентир заострённая скала, вправо двадцать, дальше триста.
— Хочешь подобраться по трещине? — сообразил я.
— Да, эти камни идеальное укрытие для зонда. Не дотянусь мечом, так шоковую гранату доброшу.
План казался вполне реализуемым… видимо, поэтому и не удался. За каких-нибудь двести метров до приметной трещины Вольфи, сидевший за рычагами, замедлил ход танка, чтобы обогнуть каменную осыпь. Зонд же не стал тормозить. Этот электронный гадёныш прибавил газу… и спрятался под брюхом шагохода! Я шёпотом помянул такую-то мать.
— Набрал гениев, старый коз-зёл, — Базили стукнул кулаком по краю пульта.
— Кто? — не понял я.
— Да Таркин! Он в прошлом году создал компьютерный департамент при главном штабе флота. Зарплаты назначил просто галактические. Наверняка, алгоритм поведения тамошние спецы писали.
— Хрен с ними и с их зарплатами. Меня больше волнует, как выковырнуть эту сволочь из-под танка.
Осока тоже была мрачнее тучи.
— Вообще ничего путного в голову не лезет, — пожаловалась она. — Разве что можно в точке два на скале начертить символ опасности и тактический знак зонда.
— Вариант, — сказал Базили. — Только до плато часа полтора хода. Боюсь, зонд перейдёт к активным действиям гораздо раньше.
Терпеть не могу отвратительное чувство собственной беспомощности, когда видит око, да зуб неймёт! Знаки на скале мы, всё-таки, нарисовали, а когда, вновь включив маскировку, вернулись в район, где находился танк, увидели расстрелянные обломки «медузы». Падме облегчённо вздохнула:
— Ну, вот, они сами справились!
— Не без потерь, — Осока приблизила участок изображения. — Видишь повреждения? Модуль остался без одного из двигателей. Надо ремонтировать, иначе до орбиты на нём не добраться.
— Скверно. «Птичий глаз» сообщает о пыльной буре.
— Нас затронет? – спросил я.
— Краем, скорее всего.
— Как будто кто-то нарочно вынуждает нас объявиться! — сказала Падме.
— Или Сила испытывает наше терпение, как мы испытывали терпение этих, — заметил я.
Осока поглядела на меня задумчиво. Под таким углом зрения она обстановку явно не рассматривала.
— Итак, что решает начальник экспедиции? — спросил я.
— Терпение, — произнесла она. — Ждём развития ситуации. Смертельной угрозы пока не ощущаю, от остального отмахаемся.
Имперцы явились почти одновременно с песчаной бурей. Звёздный разрушитель, один, без сопровождения мелких кораблей, приблизился к Сийлосу и лёг на низкую орбиту. С корабля на танк пошёл вызов. Так как канал был общедоступный, разговор могли видеть и мы.
— Ба, никак агент Каллус! — воскликнул я, увидев на экране знакомое лицо. С этим субъектом мы уже сталкивались несколько раз в течение последнего года.
— Его можно поздравить с повышением, — сказала Осока. Действительно, раньше бородатый пижон носил планку капитана административного состава ИСБ, «разбавленную» дополнительным бесцветным камнем, что означало специального агента. Камни на новой планке читались как «капитан на полковничьей должности». Подобных выдвиженцев в Галактике было принято именовать «коммандерами». Каллус с ходу предложил Рексу выдать джедаев. Тот, естественно, отказался. Пижон перешёл к угрозам. Клоны в долгу не остались. Назревала драка.
— Выбросили звено истребителей, — доложила Падме. — Разделились. Разведчики.
— Проклятье, — пробормотала Осока. — Истребитель из танка не собьёшь, слишком быстрый.
