Алекс Лиспенард управляла батискафом, с профессиональным мастерством кружа около ствола Баобаба на расстоянии примерно в сорок футов. Ствол был огромным, намного массивнее самых крупных секвой — около шестидесяти футов в поперечнике — и имел грубую, напоминавшую кору поверхность, состоящую из ребристых параллельных канавок и выпуклостей.
Пока прожектор прощупывал ствол, Алекс отметила, что он был полупрозрачным, словно мутная медуза, бледно-зеленоватого цвета, как морское стекло. Присмотревшись, она различила внутри размытые очертания того, что, предположительно, было внутренними органами, представлявшими собой трубки и мешочки, о назначении которых можно было только догадываться — внешне они не походили ни на один земной организм, знакомый ей. Внутри присутствовали также круглые глобулы желтоватого оттенка и паутинные сети насыщенно темно-красных нитей. Структура плоти была испещрена яркими пятнами и частицами, которые медленно кружились, как снег в снежном шаре. Это было одновременно и красиво, и ужасающе. При ближайшем рассмотрении, видя всю эту внутреннюю сложную структуру, Алекс решила, что перед ней, скорее, животное, чем растение, или, возможно, что-то среднее между ними. И все же до сих пор она не обнаружила ничего похожего на органы чувств или органы питания. У объекта так же не было ни рта, ни ануса.
Так или иначе, она записывала все на видео и лидар. На борту «Батавии» времени будет достаточно, чтобы исследовать изображения и результаты сканирования и попытаться определить, как это существо живет, как оно питается, что ему требуется для выживания — и это все, конечно, исходя из того предположения, что оно живое.
Она продолжала медленно двигаться, выписывая спиральный узор, чтобы создать трехмерную оцифрованную модель чужака. В следующий виток она должна была дойти до точки, где ветви раздваивались — не как у дерева, а все сразу, формируя своего рода звездный узор, как у морского анемона.
Морской анемон… — подумала она, — странно, как только мы увидели всю эту штуковину целиком, она сразу же смутно напомнила мне морской анемон.
С чего бы это? Ведь ее ветви выглядели жесткими, а не гибкими, как щупальца анемона. К тому же Алекс не видела признаков того, что на них имелись стрекательные книдоциты[18].
Вдруг у основания развилки ветвей она заметила нечто необычное: образование черной, овальной формы. Размером оно было с большой арбуз и выглядело в целом неуместно, как будто вовсе не являлось составной частью существа.
— Центр, это «Пол», — включилась она. — Я вижу что-то необычное в развилке. Что-то темное.
Краткая пауза.
— О'кей, мы тоже это видим, — раздался голос старшего офицера Леннарт.
Алекс задалась немым вопросом: что случилось с Глинном?
— Что бы это ни было, оно разительно отличается от прилегающих тканей. Запросите разрешение на более детальный осмотр.
— Осмотр запрещен.
Алекс проглотила вспышку секундного раздражения и подумала, какова бы была реакция Гидеона на такое распоряжение.
При мысли о Гидеоне на ее лице расплылась небольшая улыбка, но пару секунд спустя ее губы снова приняли форму прямой, четкой линии.
Субмарина сделала очередной виток спирали — автопилот выполнял сложные маневры один за другим без видимых усилий — и добралась до разветвленной части ствола.
Когда аппарат поднялся над развилкой, Алекс взглянула вниз и, наконец, увидела то, что могло быть только ртом: круглое отверстие диаметром три фута, окруженное тремя комплектами прозрачных, напоминавших резину губ. Образование ритмично сокращалось, словно последовательно засасывало воду внутрь и выпускало ее наружу.
